Это мой ребёнок! - стр. 17
При упоминании о собаке в моей голове что-то щёлкнуло и тут же исчезло. Невольно я поёжилась.
— Тебе холодно? Может, попросить поднять здесь температуру?
— Нет, просто мне кажется, что я боюсь собак.
Алексей покачал головой.
— Это всё из-за амнезии. Фриска тебя обожает! Вот увидишь её — и всё сразу вспомнишь.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
— Ты говорил про лайнер и кораблекрушение… Я что, путешествовала одна? Но это невозможно, Лёша.
— Почему?
— Я точно помню, что не выношу одиночества. Кто-то ещё был со мной… Может, кто-то из знакомых? — почему-то эта уверенность появилась сразу. Из тёмных закоулков памяти на секунду всплыло чьё-то лицо и тут же растворилось во мраке. Я даже не успела понять, мужское оно или женское…
— Скорее всего, ты встретила кого-то на борту, с кем подружилась, — Алексей неожиданно закашлялся и, взяв со столика мой стакан с водой, сделал пару глотков. — Мы с отцом изначально были против этой поездки, но ты убедила нас, что хочешь наконец стать взрослой самостоятельной девочкой.
— Что-то не сходится, — я упрямо покачала головой. — Мне принадлежит сеть кафе и пакет акций — о какой тогда самостоятельности идёт речь?
Голос Алексея сделался глуше, выдавая волнение:
— Понимаешь, отец уже начал делить состояние. Ему действительно очень плохо. Двусторонняя пневмония дала осложнение на сердце. Сейчас его лечат дома, ты же знаешь… — он запнулся и закашлялся, — прости. Он ненавидит больницы… Лежит и твердит «Алекс, привези мою девочку обратно…»
Мне внезапно стало тяжело дышать.
— Господи, — прошептала, чувствуя, как комок слёз медленно подступает к горлу. — Только этого не хватало! Он, наверное, с ума сходит, зная, что дочь потеряла память. Ты ведь рассказал ему?
— Пришлось…
Происходящее больше напоминало дурной сон. Кораблекрушение, потеря памяти… умирающий отец, которого я не помню… Слезинка медленно скатилась по щеке. Стало очень горько. А что, если память не вернётся?
Я прижала ладонь к виску, словно пытаясь вдавить в голову реальность.
— …Вик, он очень хочет тебя увидеть. Пока ещё не поздно… Понимаешь? — Алексей по-прежнему говорил глухо. Чувствовалось, что ему тяжело даются эти слова. — Поэтому нужно поскорее выйти из больницы. А для этого врачи должны убедиться, что тебе лучше.
— Я тоже хочу выйти отсюда как можно раньше, — мой голос звучал странно, словно чужой. — Только прошу, помоги мне всё вспомнить! Может, есть что-то любимое… какие-то привычки…
Алексей неожиданно улыбнулся.
— Мороженое… Ты его обожаешь! Съешь этот суп, а я попрошу принести десерт.
Мороженое… Детский сад какой-то! Он что, действительно принимает меня за ребёнка? Чёрт, сейчас не до сладостей… Начнём с того, что я даже не помню, как выгляжу. Ни одной черты лица. И не знаю, какого цвета мои волосы, не говоря уже о цвете глаз и форме носа…