Это было давно: Дневники. Воспоминания. Путешествия - стр. 7
После обеда представители комиссии прочли нам выработанную программу осмотра Вены. Так как на другой день с утра намечалось посещение картинной галереи князя Лихтенштейна в «Moderne gallerie», то г. Соколовский, наш будущий гид по картинным сокровищам Вены, после ужина прочел нам лекцию об искусстве.
Это было первое наше посвящение в те современные художественные интересы, от которых так далека нынешняя русская интеллигенция. Несмотря на усталость и сонное настроение публики, лекция дала много: Соколовский познакомил нас с азбукой искусствоведения, кратко рассказал историю школ, сменявших друг друга, указал характерные признаки художественных стилей. Он иллюстрировал свою лекцию снимками с картин некоторых художников. Но в его изложении каждое имя художника выступало не в своей индивидуальности, а в своей типичности, как представителя той или иной школы, того или другого течения. После этой лекции уже не дико звучали для нас слова: стиль барокко, нидерландская школа и прочее; они облеклись в плоть и кровь. Александра Васильевна тоже нашла лекцию интересной, хотя несколько суховатой.
После лекции нас снова предоставили самим себе. Все послеобеденное время до ужина мы опять бродили по улицам Вены, не отходя далеко от наших двух отелей. Мне Вена казалась странно знакомой, и я наконец сообразила, что город похож на Ригу. Затем мы зашли в магазин, так как Татьяне нужно было купить себе кофточку. Здесь случился маленький эпизод, охарактеризовавший Александру Васильевну с новой стороны. Она вдруг увлеклась покупкой кофточек, да так, что я сначала смотрела на нее с недоумением; потом она мне понравилась своей непосредственностью, своей способностью отдаться всецело каждому впечатлению; я любовалась ею. Но она быстро потухла, когда мы вышли из магазина, и была, очевидно, собой недовольна, так как у нее проскользнуло что-то вроде похвалы мне за мое спокойствие и благоразумие.
Мы были похожи на провинциалов, которые с подобострастием и некоторым чувством вины смотрят на столичных жителей и каждую разницу в поведении и в одежде воспринимают как собственный недостаток и пытаются все же этим «столичным» подражать. Мы поговорили об этом с Александрой Васильевной и вспомнили Герцена, который писал: «В Европе люди одеваются, а мы рядимся и поэтому боимся, если рукав широк или воротник узок».
Под конец отправились мы вымыться в «Marienbad»; чистота там замечательная, даже ванна выложена чистой простыней, но вымыться по-настоящему, т. е. так, как мы привыкли: мыть не только тело, но и голову, с помощью ванны и душа нет никакой возможности. И все же я ухитрилась вымыть и голову.