Эта горькая сладкая месть - стр. 48
– Уже коньяк в ход пошел! На мое белье небось шлюху положить решил.
На всякий случай я ухватилась за разделочную доску – все-таки оружие. Но девушка не стала кидаться на меня с кулаками, а, рухнув на табуретку, противно зарыдала.
– Как ты мог! Да посмотри на нее как следует, небось полтинник разменяла, ни рожи ни кожи!
Валера неловко топтался сзади.
– Пусенька, это не то, что ты вообразила. Дарья Ивановна – аспирантка Алика, приехала за книгами.
– Правда? – спросила девчонка, размазывая сопли по деревенскому личику.
Потаскун умоляюще глянул на меня.
– Абсолютная, – заверила я ревнивицу, – только за литературой заехала, и потом, не волнуйтесь, мне совершенно не нужен Валерий.
Девица шмыгнула носом и побежала в ванную. Я быстренько нацепила влажные тапки и выскочила под проливной дождь.
ГЛАВА 8
Утром в спальню влетела Маня.
– Никогда не была в Киеве, – заявила дочь с порога.
– Я тоже, а в чем дело?
Выяснилось, что Ольга собралась на несколько недель к родителям, близнецы отправляются с ней. Но Аркадий не может поехать, как раз сейчас нашелся новый клиент, и сын занят на процессе. Няня Серафима Ивановна наотрез отказывается сопровождать Зайку. Старушка до смерти боится самолетов. Одной с двумя малышами невестке просто не справиться, поэтому сопровождать ее предложено Мане.
– А лицей? – робко осведомилась я. – Занятия еще идут.
– Ерунда, – постановила Маня, – позвоню Оксане, она даст справку о болезни. Я же хорошо учусь, почему нельзя?
Что верно, то верно, в дневнике у нее нет даже четверок.
К тому же Олины родители вполне благополучные люди. У них роскошная дача на Днепре. Аркашка ездил в прошлом году к тестю с тещей, так потом два месяца не мог успокоиться, перечисляя блюда, которыми его потчевала Анфиса Леокадьевна: вареники, галушки, деруны, пампушки… Маня только завистливо вздыхала.
– Ладно, поезжай, все равно до конца учебного года всего ничего осталось.
– Мусечка, ты – чудо! – завопила дочь и понеслась собирать чемодан.
Оля вздохнула:
– Маруське отдам Ваньку. Он орет так же громко, как она, пусть в самолете друг друга перекрикивают. Мама вот все убивается, что нельзя хоть одного внука к ней прописать. Разные государства теперь, а кому…
Но я уже перестала ее слушать. Прописка! Интересно, кто был прописан в квартире у Светланы? На суде этот щекотливый вопрос просто обошли стороной. Нигде в деле не упоминался таинственный жилец. Кто он или, может, она? И куда дели человека, в бомжа превратили? Почему же не сопротивлялся? Нет, надо срочно узнать подробности. Но сначала позвоню Вике Пановой.