Эта горькая сладкая месть - стр. 13

Услышав о проблеме, Андрей Михайлович с трудом скрыл ликование:

– Сейчас, сейчас! – И схватился за телефон.

Через пару минут в кабинете стояло пять парней в камуфляже.

– Поступаете в распоряжение Дарьи Ивановны, – строго приказал полковник.

Мальчишки покорно побрели за мной. Часть банок и мешков мы запихнули в багажник, отвезли по месту назначения и вернулись за следующей порцией. Устав, я облокотилась на капот и со вкусом закурила.

– Мамаша, – робко сказал один из парней, – сигаретки не найдется?

Я протянула им «Голуаз». Солдатики поглядели на незнакомую пачку, почесали в затылке и аккуратно вытащили курево.

– Ребята, а что в передаче на зону посылают?

Помощники оживились.

– Ой, чего только не передают. Тут один мошенник сидит, так такое получает: и бекон, и кофе, и сгущенку. Даже рыбу горячего копчения, он угощал, такая вкусная!

Примерно часа через полтора еще более вспотевший, но страшно довольный начальник ввел меня в длинную комнату. Посередине она была разделена стеклянной перегородкой. По обеим сторонам перегородки стояли столы с телефонами и колченогие стулья.

Я села за один из столов и стала ждать. Внутри помещения что-то залязгало, и по ту сторону стекла появился невысокий юноша, совершенный мальчишка. Щуплый, с длинными руками. Волосы пострижены коротко, почти брит наголо, в глазах тревога. Одет Роман был в какую-то жуткую черную куртку.

– Кто вы? – без всякого приветствия крикнул юноша, схватив телефон.

В аппарате что-то шуршало и почему-то слышалась радиопередача.

Как можно более осторожно я рассказала ему, что случилось с Катюшей. Рома закрыл лицо ладонями и заплакал. Моментально прибежал конвойный, схватил трубку и рявкнул:

– Кончай над парнем издеваться. Он уже исполняет наказание, а от твоей ругани лучше не станет. Чего передачу не шлешь? Последняя ему в конце марта была. Мамаша!!!

Я объяснила защитнику суть дела. Милиционер присмирел, потом заклацал дверью и поманил меня пальцем. Я вошла внутрь небольшого помещения без окон. Два стула, и все. Через секунду ввели Романа.

– Раз уж такое дело, – тихо пробормотал отрядный, – поговорите спокойно, без стекла, времени вам час. Мы же тут не звери, понимаем все-таки.

Вблизи Рома показался еще моложе, просто испуганный мальчишка с размазанными по щекам грязными потеками.

– Как же так, – растерянно бормотал он, – ведь она совсем вылечилась, веселая приезжала, совсем здоровая, только тошнотой мучилась.

Я еще раз повторила рассказ про капельницу. Паренек вздохнул.

– Все Альберт с Виолеттой – сволочи. Меня посадили, а мама от горя заболела.