Есть, господин президент! - стр. 2
– Гвардия, в ружье! – заорал он охранникам шлагбаума и ворот. – Готовьсь, сукины дети! По колесам! Пли!
К последнему слову капитан прибавил энергичный взмах рукой. Что поделать: гвардейцы Великого герцогства были староваты и глуховаты. Самому молодому в январе исполнилось пятьдесят.
Бах-бах-бах! Гвардия не подкачала. Почти одновременно грянуло штук шесть «манлихеров». Машинально капитан прикинул, что из десяти солдатских винтовок осеклось меньше половины: недурной результат для патронов, чьи капсюли произведены еще при Габсбургах. Будучи реалистом, герр Кунце не надеялся на большую меткость своих ветеранов, но кое-кто, представьте, даже попал.
Стеклянным дождем брызнула фара, грохнула на всю округу удачно простреленная шина. «Мерседес» с визгом завертелся по брусчатке, словно волк с подбитой охотником лапой, снес шлагбаум, уже боком протаранил одну из караульных будок – к счастью, пустую – и на скорости прибился капотом к стене замка.
В уши ввинтился мерзкий скрежет металла о камень. Стена замка, сложенная в середине пятнадцатого веке каменщиками самого Бруно Однорукого, не дрогнула. Таким образом, первая в истории Великого герцогства автомобильная катастрофа завершилась без жертв – по крайней мере, из числа подданных Его Высочества. Что же до главного виновника аварии…
Когда два гвардейца вместе с прибежавшим из дома капитанским сыном Максом-Иозефом смогли наконец выбить перекошенную дверь «мерседеса» и вытащить водителя, герр Кунце сразу понял, что единственная в стране тюремная камера сегодня так и останется пустой. Дерзкий нарушитель многовековых традиций Великого герцогства, безумный ездок на «мерседесе» уже едва дышал.
Сгубило его, однако, не столкновение машины с каменной стеной: ремень безопасности оказался пристегнут, пневмоподушка сработала. И уже тем более ни при чем были выстрелы из караульных «манлихеров», не оставивших пробоин ни в лобовом, ни в боковом стеклах. Все свои три ранения – в грудь, в живот и в плечо – лысоватый и круглолицый обладатель белого клубного пиджака, шелковой бордовой косоворотки и синих теннисных гетр в обтяжку явно получил до того, как пересек границу Кессельштейна. Непонятно было, как он вообще мог вести машину в таком состоянии и почему до сих пор еще жив.
– Герр Кунце, мне звать доктора? – боязливо проговорила фрау Дитмар, свешиваясь с веранды. В руке она держала телефонную трубку.
Капитан кряхтя опустился на корточки, пощупал пульс раненого и вздохнул:
– Уже пастора, фрау Дитмар. И побыстрее.
– А что, если он вдруг мусульманин или, например, буддист? – поинтересовался дотошный Макс-Иозеф. Присев рядом с папой на корточки, он внимательно разглядывал лицо хозяина «мерседеса». – Может, надо сперва посмотреть его документы?