Если вы не влюблены! - стр. 20
Присутствующие закивали в знак одобрения, оценив широкий жест Будкевича, который знал о тонкостях гастрольного быта артистов не понаслышке.
– Личные контракты я раздам вам сегодня же. О размере гонорара с каждым буду беседовать отдельно. Вопросы?
Вопрос возник мгновенно, причем у всех один и тот же: сколько заработают другие? Хотя вслух задать его никто так и не решился, поле напряженности было создано сразу же. Алик Будкевич мгновенно это почувствовал и, примирительно подняв руку, сказал:
– Каждый получит согласно таланту и занятости в спектаклях. А так как вы все у меня талантливы и предельно загружены, то, смею надеяться, недовольных не будет.
Таня не очень-то вслушивалась в слова режиссера. В настоящий момент ее заботил грядущий разговор с Дворецким. Тот сидел рядом и, казалось, не дышал. Он был так напряжен и сосредоточен, что Таня сразу поняла, зачем он явился. Вообще-то женщину невозможно застать врасплох предложением руки и сердца, и звон свадебных колоколов она улавливает издалека. Но Таня уже однажды отказала теткиному кумиру, поэтому была уверена, что второй попытки не будет. Сейчас она поняла, что ошиблась, недооценив упорства своего воздыхателя.
– Таня, – громким шепотом сказал Дворецкий, не в силах больше выносить пытку ожиданием. – Ты должна понимать, что мои намерения действительно серьезны. К вечным ценностям я отношусь с уважением.
Таранов вряд ли мог разобрать слова, однако мгновенно уловил интимные интонации. Резко обернувшись, он посмотрел на Дворецкого в упор.
– Что? – довольно грубо спросил тот.
– А ничего! – не менее грубо ответил Таранов и скорчил презрительную гримасу.
– Лицо дано человеку не для того, чтобы он кривлялся, – вполголоса заметил Дворецкий. – А артисту тем более.
Таранов охотно вступил в перепалку.
– А для чего ж еще? – с вызовом спросил он.
Сидевший поблизости Тихон Рысаков немедленно встрял в дискуссию:
– Для того, чтобы он им дышал и ел!
– И еще слушал, господин хороший, – раздался сбоку грозный голос Маркизы. – У вас для этого в ушах две дырки просверлены! Мы тут на собрании, а не на лодочной прогулке. Тут важные вопросы решаются.
– Я знаю, знаю. Про кефир, – пробормотал Тихон, не рискнувший, однако, вступать в открытую конфронтацию с Яблонской.
– А вы сидите тут и извергаете на всех поток своего красноречия, – не унималась та. – Не зря вам дали в глаз!
– Да я молчу, молчу. Я уже практически потухший вулкан, не орите на меня.
– Я ору только на стадионе, когда болею за любимую команду.
– Мария Кирилловна! – простонал Будкевич, взявшись за голову. – Вы не даете мне цивилизованно завершить выступление. Я хочу, чтобы артисты ушли готовиться к поездке в хорошем настроении.