Если суждено погибнуть - стр. 70
Часть преподавателей и слушателей действительно перешла на его сторону. Но не все.
В Казанском кремле засел большой отряд сербов, отказавшийся выполнять приказания красного командования. Городские жители поддержали сербов. Обстановка в городе сложилась самая неблагоприятная, и Тухачевский вместе со штабом командующего фронтом Вацетиса был вынужден срочно бежать из Казани в Свияжск. Причем сам Вацетис с комендантской ротой, охранявшей штаб, едва не попал в плен.
В Ижевске рабочие заводов образовали свои полки, к ижевцам присоединились воткинские повстанцы – также рабочие. Это была мощная сила, подчиняющаяся собственной воле и железной дисциплине; взялись за дело ижевцы и воткинцы серьезно – им надоели порядки, которые на их заводах завела новая власть, надоело бесхлебье. В общем, Поволжье заполыхало.
Это было на руку белым силам. Впрочем, если Каппель верил в ижевцев и воткинцев, то в собственное самарское правительство, в Комуч, не верил совсем – оттуда шли бумаги, противоречащие одна другой, невыполнимые, а то и просто глупые. После первых побед правительство присвоило ему звание полковника, но новое звание это не грело Каппелю ни душу, ни сердце.
Капитан Вырыпаев, сумевший буквально из ничего создать собственную артиллерию, стал подполковником.
Единственная надежда была, что в Самаре в военном штабе остались сидеть мыслящие люди – подполковник Галкин и два его заместителя – Лебедев и Фортунатов. Все трое, кстати, были эсерами. Но очень часто эта надежда так и оставалась надеждой – в силу политических привязанностей этих людей.
Еще был разумный человек генерал-майор Болдырев. Но что он мог сделать один?
Каппелю не хватало людей, катастрофически не хватало – чтобы проводить крупные операции, нужны были совершенно иные силы. А сил у Каппеля было, как он сам выразился, с «гулькин клюв» – обычный «летучий полк»: два батальона пехотинцев-добровольцев, два артиллерийских эскадрона и батарея орудий. Все остальные – писари, комендантский взвод, ездовые, даже маленькая подрывная команда были не в счет.
Офицеры, которые успели обжить теплые места у разных молодых вдовушек, не спешили эти места покидать.
В Симбирске в отряд Каппеля вступило всего лишь четыреста человек юнкеров и офицеров, более двух тысяч остались безучастны ко всем призывам – в штабе Каппеля они так и не появились. Впрочем, Каппель не ругал их – люди устали от войны.
Несмотря на внезапность удара, бой в Казани все-таки длился несколько часов.
Хорошо сработала небольшая речная флотилия, которую успел создать из обыкновенных гражданских пароходов Болдырев. Она ушла в одну из проток, пропустила мимо себя миноносец, медленно ползущий к родине Ильича – городу Симбирску. Троцкий после падения Симбирска объявил: «Социалистическое отечество в опасности!» Сдачу города он перенес как личную оплеуху, залепленную ему прямо по физиономии, и кинул на поддержку морские силы. Речная флотилия слаженно, вместе с отрядом Каппеля атаковала Казань.