Если полететь высоко-высоко… Роман-трилогия «Побережье памяти». Книга третья - стр. 38
О, как они все пели! Пять могучих голосов… Как они горячо молились за мой дом, за то, чтобы жизнь в этом доме была настоящей и счастливой…
И вот она настала – настоящая и счастливая жизнь: ты – на сгибе моей руки, в другой руке – перо, а где-то у канала горит бессонное окно, как икона, – чтобы я не чувствовала себя одинокой в этой ночи. Да о каком одиночестве может идти речь? Когда на моих руках – сынок, а в сердце – Бог.
* * *
Горящее во тьме бессонное окно…
Из ночи в ночь оно посылает мне сигналы: ты не одна в этой ночи!
Спасибо тебе, окно!
Спасибо Тебе, Господь, за это окно!
* * *
А потом мама пошла на работу. Она ведь была в ту пору ещё молодой бабушкой – всего только сорок девять лет.
Но за первые Антошины месяцы, когда мама приходила к нам почти каждый день, и помогала мне, – великое ей спасибо!
Пожалуй, в нашей с ней жизни это были лучшие месяцы… Ведь каждый день был озарён Антошей, которого мы обе очень любили. И – ничего и никого, кроме Антоши – тогда в нашей жизни не было. Только радость от нашего сказочного мальчика, нашего улыбчивого ангела, нашего загадочного пришельца из вечности…
* * *
Итак, мама вышла на работу. А мы с сыночком быстро научились сами ездить на молочную кухню с утра пораньше.
Но если была сильная непогода, то я оставляла тебя, спящего, в коляске на лоджии. У нас удобная лоджия – с аркой в стене – проход к соседям. Если ты заплачешь, бывало, то тут же прибегали к тебе наши соседи. Молодые ребята, у них у самих годовалая дочка.
Возвращаюсь, а Саша или Таня укачивают тебя. Спасибо им!
* * *
Теперь мы целыми неделями с сыночком вдвоём. И ощущение того, что мы с ним на острове, усилилось…
Был бы у нас телефон, можно было бы посылать сигналы в большой мир, на большую землю…
А так – можно посылать сигналы только Вверх…
Но может, это и к лучшему?.. Ничто и никто не отвлекает меня от тебя: от постижения огромной вселенной, заключённой в тебе, мой мальчик, мой любимый сынок…
* * *
И всё же до нашего острова иногда доплывает кое-кто из друзей.
Чаще всего – Серёжа Романов.
Когда-то нас познакомил отец Димитрий Дудко. Сказал: «Вы соседи. И фамилия у вас почти одинаковая. Вот и дружите!»
Вот и дружим.
* * *
А как-то вечером к нам приехал Яша Кротов, младший брат Гавра.
Гавр познакомил нас летом семьдесят второго года. Они пришли тогда вдвоём в «Москонцерт», где я в то время работала. Гавр обожает младшего брата. У него есть ещё один брат, но я его пока не видела, и поэтому Лёня Кротов для меня – мифическая личность.