Если не родилась красивой, или Альтернативная история - стр. 16

Но, с другой стороны, как я могу отказать ему? Кто я и, кто он…

– Господин Винтер дель Вайолет, приветствую Вас, его высочество Вас дожидается в Северных апартаментах, Жорж Вас проводит, – отчеканил прямо в дверях заднего входа во дворец мажордом.

– Хорошо, – ответил я, отдавая ему в руки свой плащ и отправляясь за ожидавшим меня Жоржем.

Дворец выделялся на фоне остальных городских домов, как жемчужина среди гальки, горожанам запрещалось строить свои дома из белого камня, я уже и не вспомню, когда такой указ появился, думаю, что ещё при основании дворца. Но до сих пор никто не мог ослушаться указа, остальные дома строились из серых, чёрных и коричневых материалов, придавая остальной части города некоторую обезличенность и только дворец возвышался посреди города, и заходящая или восходящая Соурэль отражалась от его белоснежных отполированных стен, придавая ему дополнительный блеск и величие.

Я же давно перестал это всё замечать, для меня дворец стал почти вторым домом – настолько часто мне приходилось его посещать и не только посещать, но и оставаться на ночь. Принц даже выделил мне собственные покои, чтобы я мог отдыхать тут в любое время.

Жорж меня подвёл к хорошо знакомой двери, поклонился и ушёл. Я вздохнул и постучав отворил её.

– О, граф Винтер! – одновременно радостно и строго, воскликнул принц, – долго же Вы до меня добирались?

– Прошу прощения, принц Эмиль фон Эмбер, – поклонился я, – возникли непредвиденные проблемы со здоровьем, как только смог, я сразу же приехал.

– Почему ты мне об этом сразу не сообщил! – взволнованно подскочил из кресла принц, – вот, всегда ты так! Ничего не рассказываешь, всё приходится из тебя клещами вытягивать! Садись скорее, не стой, я и так вижу, что ты бледен, как стены этого дворца!

– Ты слишком много говоришь, – скривился я от головной боли и шума в ушах, – я в обморок грохнусь, пока дослушаю твою длинную речь.

– Эх, бедолага, – сочувственно произнёс Эмиль и перекинув мою правую руку через своё плечо, придерживая за торс, повёл к давно приготовленному креслу, – написал бы, как реально дела обстоят и не ехал, к чему такие самопожертвования?

– Ты сам прекрасно знаешь, я не могу тебе отказать, – улыбнулся свозь головную боль я, устраиваясь в своём привычном кресле поудобнее.

– Да-да! Опять эта песня про долг перед короной и передо мной! – Эмиль, не скрывая своего раздражения принялся туда-сюда бродить по комнате, – но ты же мой давний и единственный друг и прекрасно знаешь, что тебе доступны поблажки и привилегии, но нет! Ты же у нас чересчур правильный и не хочешь воспользоваться даже тем, что само идёт тебе в руки!