Если меня не станет... Прощаясь - помни - стр. 36

— Лик, есть минутка?

Я теперь про себя часто называла всех по прозвищам, а не по именам. Но общаясь с ними, все-таки продолжала звать по имени. И уже начинала путаться. Ещё чуть-чуть и, как все, начну называть только используя прозвища.

— Да, конечно, — ответила я, зацепив ветку тополя, под которым стояла. — Что случилось?

— Да я просто так давно тебя не видел, что соскучился, — честно признался он. — С тобой всегда так интересно, ты всегда такая открытая и честная, ничего из себя не корчишь и не пытаешься казаться лучше, чем есть. И с тобой просто приятно поболтать.

«Ого, неожиданно», — подумала я.

— У тебя точно все хорошо?

— Да все нормально. Просто я эту неделю провел дома, практически никуда не выходя, и знаешь, что самое интересное?

— Что?

— Мне и не надо было никуда выходить, чтобы слышать и знать о тебе. Я знаю, что на дискач вы не ходите, что в магазине не появляетесь, и это за вас делает Игорь. Что даже письма — и те отправляет за вас Камиль. Хотя могу предположить, что только за тебя. А самое интересное, я знаю даже тех, кто в тебя тайно и не тайно влюблен. И все это не выходя из дома. Я обалдевала с каждым словом и не могла никак понять мотивы Воробья. Зачем он мне все это говорит, и, соответственно, задала ему этот вопрос:

— Зачем ты мне все это рассказываешь?

— Я хотел сказать, что от тебя трудно скрыться, и за эти дни я понял, что тебя невозможно избегать. Все равно потом расскажут. И сначала я не хотел идти ни на какой костёр и пикник, но потом понял, что лучше самому за всем наблюдать, чем потом слушать все из уст других. И знаешь, а ты изменилась с нашей первой встречи.

— Да? И как? — задала наобум вопросы, пытаясь переварить услышанное. Костер уже разгорался, одеяла и пледы уже разложены вокруг него, все носились туда-сюда. Салаты порезаны, откуда-то взялось и замаринованное мясо, девчонки несли берёзовый сок. Все происходило в этот момент как будто не со мной, и я была сторонним наблюдателем. Я не принимала никакого участия в том, чтобы хоть как-то помочь накрыть на стол. Даже Ленка неслась с какими-то фруктами, а Мишка кинулся ей навстречу, потому что яблоки стали валиться у неё из рук.

— Ты стала старше, — констатировал Воробей, — ярче, что ли. Упрямая и несгибаемая, но такая красивая. Ты знаешь, я понял одну вещь и хочу, чтобы ты об этом знала. Я подняла глаза, оторвавшись от повсеместной суеты и смеха.

— Я люблю тебя, — выпалил Воробей, а я округлила глаза. — Так, как никогда никого не любил. Но я уважаю тебя, уважаю твой выбор и чинить препятствий не буду, потому что ты самое уникальное создание, которое я когда-либо встречал. Я молчала, не зная, что на это сказать. Да и стоило ли вообще что-то говорить.