Если клиент всегда мертв. Гробовщик про самые странные похороны из своей практики - стр. 17

Сам мрачный тип мучительно воскрешал слова в памяти, затем заявил:

– Ты закопал моего брата!

Так вот в чем дело! Он умрет за то, что похоронил брата психопата. Вероятно, возникла какая-то неожиданная проблема. Удивительное дело: ритуальщик не мог вспомнить никаких происшествий, связанных с этим громилой из числа родственников. Он был уверен, что, если бы подобный инцидент произошел, запомнился бы надолго.

Но тот еще не закончил. Он долго искал слова, нашел их, проверил, что они соответствовали тому, что он намеревался сказать, и произнес все тем же жутким голосом:

– И это было очень здорово.

Потом он предпринял попытку что-то добавить и, судя по всему, не преуспел в ней, решив, что все уже сказал. Он оставил деньги за выпивку на стойке бара, заодно оплатил заказ ритуальщика, дал знак хозяйке заведения, чтобы она повторила его заказ, и вышел, не говоря ни слова.

У этой истории непременно есть мораль, и гробовщик дал себе клятву найти ее позже. Ну а сейчас он все еще приходит в себя от пережитого шока. Как оказалось, мир тонких эмоций ему вовсе не чужд.

Его жизнь была сплошной чередой возлияний. Все его довольно долгое и насыщенное разными событиями существование прошло в состоянии алкогольного опьянения. Крепкий алкоголь в виде аперитивов и дижестивов[12], столовое вино, пиво все остальное время… Создавалось впечатление, что все без исключения употребляемые им жидкости содержали не менее трех процентов спирта.

По крайней мере, именно так нам представили покойного родственники, в частности его сестра, являющая собой пример трезвости и воздержания (и в то же время чрезмерной строгости).

Теперь же, прожив в этом мире немногим более шестидесяти лет, он оказался в гробу на постаменте на аллее кладбища в окружении немногочисленных родственников и друзей, состоящих главным образом из владельцев бистро и виноторговцев.

Возле гроба в гордой и величественной позе стояла его сестра. Наконец у нее появилась возможность сделать то, чего она ждала всю жизнь, – сказать последнее слово так, чтобы ее не прерывали пьяным бурчанием.

У нее было несколько секунд на подготовку разящего и окончательного удара. Она напряженно размышляла и в то же время была возмущена и раздражена. Дело в том, что «алкоголик» (как она называла своего брата) был единственным родственником, остававшимся у нее после смерти родителей, и из-за его пристрастия к бутылке она теперь осталась одна. Он не был ни достойным братом, ни дядей, которого можно было бы представить ее детям, ни шурином для ее мужа. Просто пьянчужка. Вот как она объясняла то, что ее мучило.