Если боги за нас! - стр. 41
Пришлось и мне держать ответную речь. Но я отделался всего несколькими словами, очень уж не по себе было от всего здесь происходящего, поэтому недолго я сидел за столами, быстро сослался на сильную усталость после путешествия и смотался. Пиршество скоро закончилось, у людей не было привычки засиживаться допоздна, а с моим уходом и остальные потихоньку потянулись к выходу.
За столом остались лишь самые приближённые ко мне люди, те, с кем я прошёл и огонь, и воду, и медные трубы. Вот с ними и завязался долгий и трудный разговор, когда я вернулся в горницу, уверившись в том, что все гости разошлись. Сели за отдельный стол. Посидели несколько мгновений тихо, вглядываясь в лица друг друга. Рядом с Головнёй сидела Любава, его жена, самый главный наш хозяйственник в крепости. Дальше на лавке теснились Еленя и Жарко, мои первые ученики, умелые и старательные ребята, впитывавшие новые знания как губки и быстро ставшие мастерами. Стояна только не было. Вот он как раз и руководил кирпичным производством в Черёхе. Некому было его предупредить о моём возвращении, так бы обязательно приехал бы. Дальше сидели плотник Истома с женой Миленой, поверившие мне и приехавшие вслед за нами из Опочки, куда я провалился во времени в первый раз. Не было ни Изяслава, сейчас посадничающего в Нарве, ни Мстиши с товарищами, переведённых в казармы Крома.
Пока меня не было, в общем-то ничего серьёзного не происходило. Повседневная рутина. Уклад оставался прежним, Совет исправно работал. Люди начали привыкать к мирной и спокойной жизни. Коснулся осторожно и причин сегодняшнего непонятного приёма у Трувора. Никто не смог сказать ничего определённого. Всё вокруг было по-прежнему, по-старому. С одним только уточнением. Крепость, или малое городище, полностью подчинялась городскому Совету с князем во главе. Даже всех служивых людей перевели в городские казармы, оставили в крепости только немного охраны для северо-восточных ворот, за которыми так пока никто и не построился. Городские стены сомкнулись с нашими, мы теперь вроде и в городе, а вроде и на окраине. Даже монетный двор отсюда убрали, перевели в Кром. А мастерские как работали, так и работают. Лесопилки и верфи трудятся не покладая рук. Вспомнил и про кирпичные мастерские на реке Черёхе. Тоже продолжают работать, только разрослись здорово, приросли жилыми домишками. Теперь там небольшое поселение образовалось.
Сидели, разговаривали обо всём, как это бывает, когда одно воспоминание тут же срывает лавину следующих, пока нас не потревожили. Поднял голову Гром, насторожил уши, вслушиваясь во что-то слышное лишь ему, глянул на меня вопросительно. Переглянулся с друзьями, ладошка супруги скользнула в мою, сжала пальцы. Я уже успел поделиться своими сомнениями с друзьями по поводу сегодняшней встречи в Кроме, поэтому все резко замолчали. Сразу же по возвращении от князя мы с супругой заспорили, что нам делать после такой встречи. Рисковать и оставаться, пытаясь разобраться в происходящем, или удрать назад, в будущее? Так и не пришли ни к какому определённому решению. Решили пока задержаться. Только вот всё своё оружие держали при себе. Понимаю, что от него мало толку против местных умельцев, но с ним как-то спокойнее. Вот и сейчас не успела заскрипеть тихонько открываемая дверь, а я уже держал в руках оба своих арбалета, заряженных и направленных в открывающийся проём. Зарычал Гром, поднимаясь на лапы, встопорщил шерсть на загривке, чуя мою тревогу и опасение.