Если ангелы падут - стр. 47

Рид провел рукой по лицу.

– Зак, ты даже не знаешь, как мы с мамой тебя любим. Больше всего на свете. Ты слышишь меня, сынок?

– Наверно, да, – ответил он тихим голосом.

– И это нормально, немножко бояться и быть очень осторожным, чтобы никогда, никогда не разговаривать с незнакомыми. Только, Зак, не позволяй себе сходить из-за этого с ума. Не путай это с тем, что сейчас происходит у нас с мамой. Хорошо? Мы с мамой решаем, как снова быть вместе.

– Но когда, папа? Я хочу домой… – Голос Зака рвал сердце на части.

– Точно сказать не могу, сынок.

Зак тихо заплакал.

– Зак, грустить – это нормально. Мне тоже грустно. Но тебе нужно быть сильным и терпеливым ради мамы и меня. Ты можешь это сделать?

– Угу. Я постараюсь.

– Мы сделаем все, что в наших силах. Обещаю тебе, что очень скоро мы с тобой снова поговорим.

Рид посмотрел на часы.

– Скажи маме, что я ей позвоню. Теперь мне пора идти, сынок.

Рид повесил трубку и поспешил к своей «Комете».

Дэнни Беккер проснулся испуганным и голодным. Это странное место нехорошо пахло, как клетки зверей в зоопарке. Во рту мальчика был странный привкус.

– Папа!

Дэнни подождал. Тишина.

– Мамуля! Ты где?

Дэнни вслушался. Опять ничего.

Что-то было не так. На нем были ботинки. Мама никогда не разрешала ему лежать на кровати в ботинках. Дыхание Дэнни участилось. Ему очень боязно было сидеть здесь, на старом вонючем матрасе. Комната освещалась голой тусклой лампочкой, отбрасывающей на бетон стен длинные тени. На одном мелком оконце изнутри была решетка. Стекло закрывали газеты.

На полу Дэнни заметил чашку молока, тарелку с печеньем и бутерброд.

За едой он плакал. Бутерброд был с арахисовым маслом и джемом. Совсем не так вкусно, как делает мама. Джем с боков стекал каплями. Печенье было жирное, с кремовой начинкой. Мальчик вспомнил, что был в метро с папой, а потом его вытолкнули за дверь и он упал. Сзади его подняли сильные, как у папы, руки. Но они были не папины и держали его как-то забавно. Дэнни сначала подумал, что это игра, потому что они от кого-то быстро убегали. Но когда человек, несущий его, споткнулся, то сказал плохое слово. Дэнни пробовал закричать, но лицо ему обжала пахучая мокрая тряпка.

Дэнни хотелось писать. Он положил на тарелку недоеденное печенье, встал и огляделся. Надо было найти туалет. Он подошел к двери, потянулся вверх, схватил дверную ручку и повернул.

Она открылась.

В коридоре было темно. Лестницу освещал луч света от телевизора, а сверху доносилось отчетливое, ритмичное поскрипывание: скрип-скруп, скрип-скруп.

Шмыгая носом, Дэнни стал на цыпочках подниматься по лестнице. И тут раздался резкий лай. Наверху лестницы его караулила мелкая белая собачка.