Эскадрон, сабли наголо! - стр. 38
– Ефим Силович, я мигом! – донеслось уже с улицы. – Через три дома ведь только бежать!
– Эх, молоде-ежь! – покачал головой Сошников. – Ну и чего бы случилось эдакого, ежели бы через пару часов Леньке сказал? Так нет ведь, бежать ему быстрей надо! – Он взял в руки палку и приоткрыл ею крышку котла. – Да, конечно же, еще рано пока снимать, – с глубокомысленным видом пробурчал дядька, пробуя варево. – Зерно вовсе даже еще не размякло, мясо на зубы, словно бы амуничный ремень, давит. Ну, Тимка, будет тебе «протекция» от всей артели, ежели ты нам сегодня порцион спортишь!
– Господа офицеры! – подал команду подполковник Бомбель при входе в комнату князя Эристова.
– Присаживайтесь, господа, – оглядев подчиненных, с достоинством произнес командир полка. – Собрал я вас здесь сегодня для того, чтобы объявить волю нашего командующего, его светлости, князя Цицианова Павла Дмитриевича. Генерала от инфантерии, – выделил он последнюю фразу. – Да-да, господа, именно так. Из Санкт-Петербурга пришел высочайший указ о жаловании князя столь почетным чином за труды по завоеванию и по дальнейшему устройству сих мест. Думаю, что совсем скоро он тоже, и причем самолично, соблаговолит поздравить многих из здесь сидящих с производством в новые чины, а кое-кого – так и со вступлением в кавалерство воинского ордена. Ну а пока давайте по нашему делу. Итак, господа, Российская империя находится буквально в одном шаге от войны с персами. В их северо-западной провинции Зенджан близ города Султании сейчас собирается многочисленное войско. Во главе его Фетх Али-шах поставил своего сына, наследного принца Аббас-Мирзу. Эриванскому хану Махмуду от персидского правителя поступил приказ готовиться к выступлению на русских. А три дня назад наш кавказский наместник князь Цицианов получил сразу два письма, причем весьма вздорного и дерзкого содержания. В них наследный принц и эриванский хан практически слово в слово потребовали от русских убраться с Кавказа, дабы спасти свои жизни, иначе, как говорится в письмах, великий шах прогневается на них и жестоко покарает всех «неверных». Это, господа, по факту есть ультиматум! Именно так и заявил по прочтении оных опусов Павел Дмитриевич. Понимать все это нам нужно так: персы в себе весьма уверены и готовы к большой и долгой войне. У них уже собрана огромная сорокатысячная армия, и еще подходят многочисленные резервы. Мы же не имеем здесь в Закавказье даже и семи тысяч штыков. К тому же все наши подразделения раскиданы на большой площади на Кавказском хребте и тут, в самом Закавказье. Все они прикрывают сейчас Грузию и новоприобретенные земли как от нашествия персов, так и от набегов многочисленных и воинственных горских народов. За спиной персов же стоят наши извечные противники – британцы и французы, не желающие усиления Российской империи здесь на юге. Будучи сами противниками в Европе, тут они выступают воедино, поставляя шаху оружие и припасы. Шах настроен решительно. В феврале месяце он в своей столице бросил откровенный вызов нашему императору, самолично опоясав беглого грузинского царевича Александра мечом и вручив ему «царский перстень». Мятежнику на большом приеме была торжественно пожалована вся Грузия как персидская вотчина, хотя по факту она давно уже является одной из провинций нашей империи. Своими действиями, в открытую готовясь к войне, персы хотят показать, что они идут якобы не захватывать, а «освобождать» Грузию. Они призывают грузин восстать, сбросить иго русских и принять «законного царя». Все это, конечно, шито белыми нитками, ибо кто-кто, а уж грузины должны хорошо помнить, кто только недавно выреза́л их в опустошительных нашествиях. На ультиматумы, господа, князь Цицианов ответил жестко, процитирую вам его дословно. – Полковник задумался и произвел на память отрывок из письма: –