Еще раз, и ты моя - стр. 43
Я дала отпор, и кто-то скажет, даже слишком. Но внутри дрожит. Артем подтвердил слова моей мамы. И хоть умом понимаю, что по пьяному хаму не надо судить про всех, мне все равно больно. Хочется спрятаться. Успокоиться и перевести дух одной. Как я всегда в своей жизни делала.
В спину мне летит голос Майи.
- Дин!
Ускоряюсь, хоть сад не бесконечный, и сестра меня догонит. Вон уже за спиной все громче шаги. Иду быстрей.
Все же владения у Аксенова огромные. Вот и дом остался позади, а я не у забора.
Впереди еще одна беседка. Из светлого кирпича, без площадки и мангала. Размером меньше, на пригорке. Практически у границы территории и всего поселка, кстати. Впереди редкий лес, и что-то чернеет. Может, речка или озеро. Темным зимним вечером не понять.
Поднимаюсь туда и встаю посередине. Лавочки присыпал снег.
- Летом здесь красивый вид.
За спиной раздается мягкий голос. Но я еще больше напрягаюсь. Хорошо хоть имею привычку не реветь. А то была бы сейчас в слезах и соплях…
- Так и подумала, - отвечаю Мише.
Он тоже заходит в беседку.
- Зимой я сюда не приходил, - хмыкает.
Наклоняется и рукавом парки смахивает с лавочки снег. Все еще темновато, хоть глаза и начинают привыкать. Но теперь видно чистое светлое дерево.
- Присядем, - хозяин кивает мне на скамью.
- Да.
После вспышки ярости чувствую отходняк, и слабеют ноги. Сажусь, Аксенов расчищает себе место рядом.
- Сегодня я облила не тебя, - хмыкаю.
- Надо было в наше пари добавить пункт - обольешь хоть кого. Я бы выиграл.
Вскидываю бровь.
- А не слишком шоколадные условия?
Посмеивается, и я тоже улыбаюсь.
Михаил больше не комментирует ситуацию, хотя мог бы. Для стеба и юмора поводов полно. И чтобы отчитать меня – тоже. Ведь никто больше не знает, что конкретно сказал мне Артем. Может, снова предлагал выпить.
Вспоминаю его слова, и меня передергивает.
- Сегодня ты без своего теплого пуховика, - Миша, видимо, замечает мою дрожь.
- В нем было бы неудобно… - хмурюсь.
Я и правда надела куртку потоньше. Но трясет меня не от этого.
А в следующую секунду я просто перестаю дышать. Потому что Аксенов снимает с себя парку и набрасывает на меня.
И дело тут не в этом рыцарском жесте…
Теперь вокруг меня его запах. И туалетная вода с нотками хвои - в лучших традициях медведя. И мангальный дым, который мне всегда будет напоминать его дом. И главное, его собственный запах. Его тела, пота. Ведь мужчина много двигался у огня.
У меня пересыхает в горле от этого терпкого аромата. Все остальное стирается. Что там было недавно с Артемом - я и думать забыла. Дышу, как рыба, выброшенная на берег. Быстро, часто и не могу надышаться.