Еще один шанс: Еще один шанс. Дикая война. И один в тайге воин - стр. 31
– Вот очухаюсь, сам в тайгу схожу, а там как бог даст. Если вспомню, как правильно по следу ходить, то милости прошу, а если нет, не обессудьте, – кивнул Мишка, решив играть роль до конца.
– Ну, даст бог, сложится, – кивнул урядник и, поднявшись, перекрестился с довольным видом, добавив: – А чай ты хорошо заваривать стал. Крепко. От души.
– Так хорошему человеку заваривал, – усмехнулся Мишка, понимая, что сейчас, за этим самым столом они заключили негласное соглашение.
Урядник догадывается, что с парнем что-то не так, но о своих подозрениях молчит. А он – живет тихо, не привлекая к себе внимания, и оказывает уряднику помощь в случае необходимости. Проводив полицейского, Мишка убрал со стола и неожиданно понял, что не знает, куда подевалась тетка. Накинув армяк, он вышел во двор и, оглядевшись, прогулялся в огород. Но там никого не было. Почесав в затылке, Мишка заглянул в сарай и, к собственному недоумению, застал тетку тихо плачущей в дальнем углу.
Пробравшись к ней, он присел рядом на кадушку с квашеной капустой и, осторожно погладив женщину по плечу, тихо спросил:
– Мама Глаша, ты чего? Сильно попало? Где больно?
– Нет, сынок. Не больно. Он давно уже всю силу пропил. Не ударил даже, толкнул. Это я, корова бестолковая, на ногах не удержалась, – всхлипнув, ответила Глафира.
– Тогда чего плачешь? И чего здесь сидишь?
– Так уряднику с тобой поговорить надо было. А плачу… – Она вдруг улыбнулась, утирая мокрые щеки. – А бабе иногда надо всласть поплакать. Тогда и судьбина не такой горькой кажется.
– Мама Глаша, ты врать не умеешь, – не поверил Мишка.
– Это я от радости, – нехотя призналась женщина. – Вырос защитник. Я ж вдруг поняла, что теперь ему, ироду, ни в жизнь меня не тронуть. Я уж и не ждала, что сложится. А тут и мамой назвал, и защищать стал.
Она замолчала, снова залившись слезами. Окончательно сбитый с толку Мишка осторожно обнял женщину за плечи и, вздохнув, решил воздержаться от любых комментариев. На всякий случай. И так наворотил за эти дни столько, что и за год не разгрести. Дав женщине успокоиться, Мишка глянул в открытую дверь сарая и уже собрался предложить ей вернуться в дом, когда его желудок вдруг выдал длинную голодную руладу. Услышав это урчание, Глафира вскинулась и, охнув, засуетилась, ругая себя на все лады:
– От же курица глупая, нюни распустила! Сыночек, да ты ж у меня голодный. Сейчас, хороший мой. Пошли в дом.
Растерявшись от этого напора, Мишка покорно последовал за ней в избу, где женщина тут же развила бурную деятельность. Спустя примерно полчаса он с аппетитом уплетал пшенную кашу, заправленную кусочками сала. Поужинав, парень, сыто отдуваясь, вышел на крыльцо, попутно отметив про себя, что у печки почти нет дров. Минут через десять, когда все съеденное немного улеглось, он вернулся в дом и, прихватив корзину, снова вышел во двор.