Еще один простофиля - стр. 8
В баре было мало народу. Время от времени забредал новый посетитель; выпив и посидев недолго, он выходил на улицу. Это были люди вроде меня – без якоря, одинокие, старающиеся убить время.
В углу, возле моего столика, находилась телефонная кабина. Из-за стойки бара она не просматривалась. Она редко пустовала. Мужчины, женщины, парни и девчонки заходили в будку, звонили, а затем покидали ее. Автомат был самым оживленным местом в баре.
Потягивая виски, я наблюдал за будкой: это занимало меня. Давая волю разбуженному алкоголем воображению, я старался угадать, что за человек стоит за застекленной дверью, о чем он говорит. Я наблюдал за выражением его лица. Некоторые, разговаривая, улыбались, другие нервничали, третьи, казалось, неубедительно врали, как это делал я. У меня на глазах разыгрывался спектакль.
Бармен поставил передо мной девятую рюмку. На этот раз он застыл у столика, и я понял, что пора расплачиваться. Я протянул ему последнюю пятидолларовую бумажку. Он заговорщически улыбнулся, отсчитывая сдачу. По его улыбке я понял, что он умеет распознать в посетителе законченного алкаша. У меня возникло желание подняться и заехать кулаком в его тупую рожу, но я взял сдачу; когда же я стал искать мелкую монету для чаевых, он снова улыбнулся мне и направился к стойке.
Именно в этот момент, когда я почувствовал, что бармен понимает, какую пьянь он обслуживает, мне стало дьявольски стыдно. Я испытывал такой непереносимый стыд, что готов был выйти из бара и броситься под автомобиль, но такой поступок требует мужества, а мое мужество осталось в камере номер 114. Я не брошусь под машину, а останусь сидеть здесь и пить до отупения. Это приятнее и легче.
В бар зашла женщина. Она направилась к телефонной кабине и захлопнула за собой дверь.
На ней был облегающий свитер канареечного цвета и белые брюки. Глаза ее скрывали солнцезащитные очки; в руках женщина держала бело-желтую пластиковую сумочку.
Ее крепкие, пышные, туго обтянутые брюками бедра сразу привлекли мое внимание. Даже трезвый и уважающий себя человек не смог бы оторвать взгляда от ее derriére[1], когда она шла к телефонной будке.
Я же был человеком пьяным и опустившимся, поэтому пялился без стеснения. Женщина закрыла за собой дверь будки, и я, потеряв из виду эту часть ее тела, поднял глаза, чтобы рассмотреть лицо незнакомки.
Она была весьма привлекательной блондинкой лет тридцати трех с идеальным, немного холодным профилем.
Я отпил половину девятой рюмки и снова стал наблюдать за женщиной. Я не мог определить, приятен ей разговор или нет. Солнцезащитные очки делали догадки невозможными; она говорила кратко, деловито и провела у телефона меньше минуты. Выйдя из будки, она прошла мимо моего столика, не удостоив меня взглядом. Какую-то пару секунд я любовался ее стройной спиной и крутыми изгибами бедер, пока женщина не скрылась за дверью бара.