Эсхато. Бешеные - стр. 47
Он сделал шаг влево и указал на Федора в потертой кожаной куртке. Тот стоял, не двигаясь и не отрывая взгляда от Виктора.
– Вот ты, Федь, наш плотник. Большинство стульев, на которых вы сидите, сделаны его руками. Стул, на котором сейчас сидит Пётр Васильевич, – Виктор указал пальцем на главного охотника, – сделан тобой. Я знаю, что ты пришел к нам около двух лет назад и буквально спас от постоянных сидений на пнях и земле, что уж говорить о хибарах, благодаря тебе заживших новой жизнью. Но несмотря на талант Феди, все его труды были бы невозможны без нужных инструментов, которые постепенно находили наши собиратели и разведчики, такие как Паша Трулов, Андрей Соколов, Саша Леонова с ее отцом Алексеем Леоновым, который, напомню, сейчас лежит в хижине доктора без правой руки, которую я лично помогал ампутировать.
Виктор увидел в первом ряду Сашу, побледневшую как снег. Она явно не знала до этого момента, что у ее отца больше нет правой руки, хоть и догадывалась об этом. Застывшим взглядом она смотрела на Виктора, который слегка кивнул ей. Затем он, напоминая дирижера держащего невидимую палочку перед оркестром, принялся поочередно указывать на людей в толпе.
– Калягин Михаил – инженер, Дарья Самойлова – повар, Надежда Колесник – учитель. Я могу назвать любого из вас и ваш род деятельности, но, думаю, тратить на это время нет никакого смысла. Своими словами я лишь хочу показать, что вы для меня – большая семья. А теперь ответьте мне: как я, человек верующий в Господа Бога и чтящий Его законы, чтящий честь и достоинство, смог бы поступить так с вами? – Виктор смотрел на Федора, затем на Лизу, после чего на всех жителей по очереди. Его веки вздрогнули, взгляд скользил по толпе, словно в поисках ответа на свой вопрос.
Никто не произнес ни слова.
На крыльцо поднялась жена Виктора, Юля, и взяла его за руку.
– Я верю тебе, – сказала она. – Потому что ты мой муж, а я знаю тебя не один год.
– Я никогда ни дня не сомневался в нашем старосте, – сказал Пётр, поднявшись со стула и положив руку на плечо Виктору.
– Я верю, – отозвался Федор.
– И я! – кто-то откликнулся из толпы.
– Я тоже.
– Тоже верю!
Около дюжины голосов и поднятых рук. Что же касается остальных…
Лиза протиснулась сквозь толпу, задев при этом Сашу. Она встала на крыльцо дома Виктора и обратилась к жителям.
– Что толку от вашей веры, когда у нас пусто в желудках! – крикнула она. – Что вы будете говорить своим детям, когда придут жгучие морозы, и они будут просить поесть, а у вас будет только сто грамм мяса на каждый день? И это еще что! вы забыли про волков? Этот так называемый "староста" так и не предпринял ничего толкового по отношению к ним! Вера в этого человека не накормит вас! Вы забыли, что случилось прошлой зимой и как от голода и холода умерло двое малышей? Так этой зимой будет еще больше, я уверяю вас! И что самое главное, мой мальчик рискует погибнуть из-за халатности этого человека! – Лиза указала тонким пальцем на Виктора, который не моргал и с виду напоминал статую. – Да, ты создал деревню, Виктор. Да, ты дал людям надежду начать все сначала после конца света, но сейчас ты выдохся и не справляешься со своими обязанностями, либо просто вешаешь нам лапшу на уши, сговорившись с этим проходимцем, – Лиза кивнула головой в сторону Петра Васильевича, и тот снова взревел и поднялся со стула, в манере мужа за обеденным столом, который собирается дать своей жене оплеуху за то, что та недосолила суп. Но одного взгляда Виктора в его сторону хватило, чтобы он сел на стул снова.