Эшафот и деньги, или Ошибка Азефа - стр. 79
Бриллиант проводила Азефа до двери:
– Иван Николаевич, буду счастлива работать вместе с вами!
Азеф уже мысленно раздел эту роскошную девицу и живо представил ее крепкие груди с набухшими розовыми сосками, округлость бедер, пухлую горку лобка. Он зазывно взглянул в темные, как омуты, глазищи Доры:
– Сердце мое, приходите ко мне в гости!
– Зачем?
Азеф с женщинами предпочитал прямолинейность (если откажет, так не надо попусту тратить время и деньги). Он с обезоруживающей улыбкой сказал:
– Мадам Дора, божественная, мы полежим на кушетке!
Бриллиант фыркнула:
– Еще чего! – И, словно колокольчик, раскатилась смехом. – Может, вы меня в манеж поведете на опилках полежать?
На этом и расстались. Ответ красавицы Азефа не огорчил. Он рассуждал математически: «На свете множество девиц, и даже если десять откажут, то одиннадцатая обязательно согласится! В этом деле самое важное – хотеть!»
Осада
Азеф вышел к Чистым прудам. На крытом помосте играл духовой оркестр, рядом толпились няни с детьми, из-за крыш приземистых домов выглядывала Меншикова башня, построенная светлейшим князем в самом начале XVIII века и бывшая в то время самым высоким сооружением в Москве.
Азеф думал: «Умно я сделал: пустил слух о „Погребальном списке“. Аргунов надулся на Гершуни и Гоца – это хорошо, это ведет к склокам в партии. Кто автор слуха – забудется быстро, а слух будет витать и обязательно дойдет до департамента! А мне это и надо, я должен запугивать и давить Ратаева: пусть дорожит мной и увеличивает жалованье!»
Солнце стояло высоко, было тепло. Азеф снял с головы кожаную пролетарскую кепку. Подумал: «Неужели сегодня увижу Женечку Немчинову, прелестную и легкомысленную? Вот такую жену иметь бы! Я вмиг вытряс бы из ее хорошей головки революционную пыль, родила бы мне человек пять-шесть детишек, и самой стало бы стыдно вспоминать о дурацких увлечениях социализмом. А я сильно ее хочу, пожалуй, так, как никого никогда не хотел! Зачем Ратаев, дубина стоеросовая, меня не послушался и произвел у нее обыск?»
Азеф зашел в цветочную лавку, купил корзину цветов, перевязанную шелковыми лентами, свистнул извозчика и полетел по Мясницкой:
– На Остоженку! Да погоняй, оглобля немереная! Рубль подарю…
Извозчик оголтело заорал на сытую караковую лошадку:
– Не спать, красавица! Шевели копытами, уважь их благородие!
Лошадка понеслась, разбрызгивая лужи и цокая подковами по булыжной мостовой.
…Возле дома Немчиновой Азеф привычным глазом заметил трех филеров: двое прохаживались с торцов дома, третий стоял на противоположной стороне. Азеф подумал: «Вот как бедную Женечку обложили!»