Эшафот и деньги, или Ошибка Азефа - стр. 63
– Закуски поданы! Прошу в трапезную.
Все неспешно зашевелились, не желая показывать свой аппетит и желание скорее усесться за стол. Лишь жертвы интриг Соколова в непринужденных позах раскинулись на широком диване.
Гости поглядывали на них и откровенно веселились. Женечка, напротив, казалось, вот-вот расплачется.
– И что я должна с ними делать? Не могу же я их в спальню устроить, и тут оставлять нет возможности.
Соколов великодушно сказал:
– Иди к гостям, я сам их устрою.
Он поманил к себе лакеев, что-то сказал. Те сбегали на улицу, остановили ломового извозчика, наверх явились дворник и лакеи. Начался вынос тел.
Всех бесчувственных стали стаскивать вниз и класть в сани. Соколов передал извозчику записку дежурному Пресненского полицейского участка: «На ночь нетрезвых приютить, утром отпустить!»
Один из лакеев тряпкой вытирал на паркете сырость, оставшуюся от социалистов.
В это время Зинаида Жученко подошла к дворнику, который поудобней прилаживался, чтобы тащить грузного Азефа. Она протянула ему двугривенный и, покраснев, сказала:
– Это мой родственник, я отвезу его домой! Только помогите до саней донести…
Зинаида, не прощаясь, торопливо сошла вниз, оделась и вышла на улицу. Она остановила ваньку, Азеф был погружен в сани, накрыт ободранной медвежьей шкурой и доставлен на Мясницкую, 17, в маленькую квартирку, в которой остановилась гостья из Берлина.
Она раздела бесчувственного друга, помыла его, одежду выстирала и повесила сушить.
Утром Азеф мало что помнил о происшедшем, но горячо благодарил свою спасительницу.
Пробежит несколько лет, Азеф снова встретит Зинаиду, и эта встреча сулит весьма необычное приключение, вошедшее даже в русскую историю. Об этом, впрочем, расскажем в своем месте.
Пугающая беспредельность
Гости вошли в столовую.
Впереди был великий князь Константин Романов, он вел под руку хозяйку – Женечку Немчинову. За ними следовали министр Сипягин с глухой княгиней Гагариной, затем Плеве с Ольгой Книппер.
Соколов повел какую-то молодую даму, весьма рослую, с тем особым костяком лица, который нередко бывает у певиц. Она недавно поступила в труппу Большого театра, сладострастным взглядом облизывала Соколова и что-то басила о Шаляпине, который якобы хвалил ее голос и пытался назначить свидание.
Официанты зашевелились, стулья задвигались по зеркальному паркету. На сцене музыканты заиграли Чайковского – «Времена года». Почему-то начали сразу с «Декабря».
Впрочем, божественный Чайковский не заглушил звуки серебряных ножей и вилок, тонкий звон хрустальных бокалов. Официанты хлопотали возле гостей.