Есенин - стр. 32
– Сандро, дай-ка гитару! – он решил не читать, а петь.
– Жарь из «Москвы кабацкой», – ударив по столу кулаком, потребовал Блюмкин. – Только попохабней! – Он посмотрел на жену мутным ревнивым взглядом. – Я знаю, чего ей хочется!
Есенин ударил по струнам.
Эту строчку он пропел Гале, та в ответ благодарно и понимающе смежила свои густые ресницы. Но в мыслях Есенин был с другой. И пел о той, единственной, которую любил, которая родила ему детей и с которой он недавно разошелся, о которую оцарапался душой глубоко. И рана эта кровоточила и не заживала до конца его дней.
Пел Есенин протяжно, с надрывом, по-цыгански. Две девицы повторили последние строчки как припев. Есенин, одобрительно кивнув им головой, снова взвился высокой нотой:
Предоставив девицам спеть припев из последних двух строк, он как заправский гитарист аккомпанировал им, ловко перебирая струны. Следующий куплет вместе с Есениным запел Сандро, отчего песня стала еще разгульней:
У девиц оказались неплохие голоса, хотя изрядно пропитые и прокуренные, зато чувств было – хоть отбавляй. Они кокетливо подергивали плечами и щелкали пальцами.
Пристукивая в такт пению каблучками, девицы рвались в пляс, и только присутствие серьезных людей сдерживало их.
– Что вы, Катя? – спросил удивленный Наседкин, видя, как у Кати на глаза навернулись слезы.
– Сережа с Зинаидой… с женой разошелся!
– Эка беда! – пытался пошутить Наседкин, но осекся.
– Детей жалко. Маленькие они, – шептала, всхлипывая, Катя. – Сережа Танюшку любит! Что теперь будет? Господи! Он пить стал больше! Сумасшедший прямо иногда!
А Есенин меж тем продолжал:
и с вызовом, в лицо всем:
Девицы завизжали от восторга:
– Браво, Есенин! Нас еще не прижимал!!
Кусиков пригрозил им кулаком:
– Тихо! Вы… Давай, Сергей! Один!
Сделав небольшую паузу, Есенин пропел тихо, обреченно опустив голову:
И снова, резко ударяя по струнам, бросая вызов всем женщинам, которых он любил и любит, набычившись, упрямо замотал русыми кудрями: