Эротические рассказы. Том 1 - стр. 19

– О боже… – вырвалось у нее, когда ткань едва прикрыла бедра.

Григорий медленно обошел ее, оценивающе разглядывая каждый изгиб.

– Неплохо. Но не идеально. – Его пальцы впились в ткань на ее груди, резко потянув вниз. – Здесь должно быть… открытее.

Алисия ахнула, когда один сосок полностью выскользнул из-под тонкой вязки.

– Так-то лучше. Запомни, – он наклонился так близко, что его дыхание обожгло ее шею, – отныне это твоя униформа.

Его рука скользнула под платье, грубо шаря по обнаженной коже.

– Нижнего белья – нет. Лифчиков – нет. – Пальцы впились в ее ягодицу, заставляя вздрогнуть. – Проверять буду лично. Каждый день.

Бунт или покорность? Алисия чувствовала унижение – от его наглых прикосновений, а также стыд – за свою внезапную влажную реакцию, и еще вместе с этим ярость – что позволяет этому мальчишке так себя вести. Но самое страшное – она не уходила. Почему? Может, из-за денег… Или потому что ее тело, извращенно растянутое годами одиноких утех, наконец-то почувствовало настоящую угрозу…

Кабинет Григория Владимировича внезапно превратился в клетку. Воздух стал густым от напряжения, пропитанным запахом дорогого табака и чего-то более животного – возбуждения власти. Алисия стояла перед ним, чувствуя, как розовая ткань платья едва прикрывает её тело, оставляя слишком много открытого пространства для его оценивающего взгляда.

– Ближе. – Его голос звучал как скрежет металла. Она сделала шаг, затем ещё один, пока не оказалась в пределах досягаемости его рук.

Григорий Владимирович не торопился. Его пальцы скользнули по подолу платья, медленно, почти небрежно, поднимая ткань. Холодный воздух коснулся её обнажённой кожи, и Алисия почувствовала, как по спине пробежала дрожь – смесь стыда и чего-то ещё, чего она не хотела признавать.

– Ну-ка, покажи, что ты скрывала. – Его слова обожгли сильнее, чем прикосновение. Алисия замерла, когда его взгляд упал туда, куда не должен был падать ничей взгляд на рабочем месте. – Ах, вот ты какая…

Он наклонился ближе, разглядывая её с неприкрытым интересом.

– Растянутая… Использованная… Совсем как тряпка, да? – Его смех был острым, как лезвие. Прежде чем она успела что-то сказать, его пальцы сжали её половые губы, резко дёрнув.

– А-а-ах!

Боль смешалась с унижением. Она не ожидала такой грубости. Но Григорий Владимирович, кажется, только этого и ждал.

– Чувствительная. Интересно… – Его рука опустилась ниже, шлёпнув её по промежности с такой силой, что Алисия подпрыгнула на месте. – Вот так. Теперь можешь идти.

Он откинулся в кресле, довольный собой, будто только что поставил печать на документе.