Ермак. Революция - стр. 35
У него уже был фотоаппарат «Брауни» с запасом плёнок. И стоил тот два рубля, а пленка – тридцать копеек. А вот новый «Кодак» стоил уже двенадцать рублей, а пленки – по рублю. Для денежного содержания капитана и его семьи достаточно накладно. Да ещё перед переездом. Но… Не смог Лавр удержаться от такой покупки.
В общем, кое-как переправились, и до утра в обход пограничных постов Худайкули вывел Корнилова к Мазари-Шарифу, к дому родственников. Дальше уже передвигались на лошадях втроём. К Худайкули присоединился его младший брат, которого обрадовала новость о возможности перебраться к русским.
Родственники братьев в виде дяди, его жены, трёх дочерей и трёх сыновей также выразили согласие на переезд. Беспокоился отец за дочерей, на которых начали засматриваться парни. И если от соплеменников сестёр могли защитить старшие братья, то от афганских военных никакой защиты не было.
Ехали под видом нукеров из состава туркменской иррегулярной кавалерии, состоящей на службе у афганского эмира. Из вооружения – шашки, нож-бичак и кавалерийский карабин Бердана. Всё это нашлось у Худайкули, а у Корнилова зародилась мысль, что не только контрабандой промышляли братья. Вернее всего, и на дорогах разбойничали. Во всяком случае, к крепости тройка всадников ехала не скрываясь, по дороге.
Вот и мост перед крепостью, который охраняют афганские солдаты. Один из них задал вопрос на пушту, делая пикой знак остановиться. Худайкули, ехавший впереди, что-то ответил, и афганец освободил проход.
Цокот копыт по деревянному настилу, и вот она, цель похода – крепость. Корнилов подъехал к Худайкули и спросил:
– Что у тебя спрашивал сарбоз? А то мы далеко были, да и его пушту не совсем разобрал.
– Спросил, не назначены ли мы в караул и отчего так поздно едем на службу.
– И что ты ответил?
– Когда назначили, тогда и едем. И не ему спрашивать, чем занимаются нукеры Великого Абдурахмана, – улыбаясь, ответил проводник.
– Получается, – Корнилов сдвинул папаху чуть назад и почесал бритую голову выше лба, – туркменские всадники действительно наряжаются в разъезды вокруг крепости.
– Всё возможно, таксыр, но афганским офицерам лучше говорить что-нибудь другое. Они обладают куда большей информацией и могут знать вождей, которые командуют туркменской конницей.
Эти слова стали пророческими уже через час, когда Корнилов только закончил фотографировать крепость с южной стороны. Они втроём направились дальше, чтобы сделать фото с другого ракурса, как к ним подлетел верхом десяток афганцев, возглавляемый джамадаром[13]