Эрагон. Наследие - стр. 98
– Ты прикажешь своим людям подождать, иначе я велю связать тебя по рукам и ногам и высечь за невыполнение приказа. Ясно тебе? Я не намерен идти на штурм, пока немного не отдохну и не разберусь в ситуации.
– Ну и дурак же ты! Это же…
– Если ты сам не в состоянии придержать свой язык и поступать, как тебе предписано, то я могу прямо сейчас тебя этому поучить!
Ноздри Бригмана гневно затрепетали.
– В таком-то состоянии? Да тебе это попросту не удастся!
– Ошибаешься. – Рорану и впрямь хотелось проучить этого типа, хотя он и не очень-то представлял, как ему удастся с ним справиться, но в глубине души знал, что сумеет это сделать.
Бригман, казалось, боролся с собой.
– Ладно, – бросил он. – Нехорошо выйдет, если люди увидят, как мы тут в грязи возимся. Я согласен подождать немного, раз ты так уж этого хочешь, но учти: я за эту задержку отвечать не намерен! Теперь уж за все в ответе будешь ты сам.
– Как и всегда, – прохрипел Роран – горло у него жутко саднило. – Как и ты будешь в ответе за то безобразие, которое ты тут устроил вместо нормальной осады.
Бригман помрачнел, и Роран понял, что неприязнь Бригмана к нему только усилилась и, пожалуй, превращается в ненависть. Он даже пожалел, что ответил ему так резко.
– Твоя палатка вон там, – сказал ему Бригман и ушел.
… Было еще раннее утро, когда Роран проснулся.
Сквозь стенки палатки просачивался неяркий свет, и настроение у него разом поднялось. На мгновение ему показалось, что заснул он всего несколько минут назад, но понял, что чувствует себя слишком бодрым и полным сил, чтобы отдых был столь коротким.
Роран тихо выругался, злясь, что позволил себе проспать целый день: столько времени коту под хвост!
Отшвырнув в сторону тонкое одеяло – собственно, в теплом южном климате другого одеяла и не требовалось, особенно если учесть, что спать он повалился, так и не сняв ни одежды, ни даже сапог, – Роран попытался сесть, и тут же у него вырвался сдавленный стон. Казалось, все его тело выкручивали и рвали на куски. Он снова упал на постель, задыхаясь и с отчаянием глядя в матерчатый потолок палатки. Постепенно резкая боль затихла, как бы рассыпавшись на множество более мелких болей – и некоторые были достаточно острыми, чтобы Роран опасался совершать столь резкие телодвижения.
Несколько минут он собирался с силами, потом аккуратно перекатился на бок и сбросил ноги с лежанки. Рорану пришлось перевести дыхание и только потом предпринять следующую вроде бы несложную попытку: встать и устоять на ногах.
Наконец ему это удалось. Роран кисло усмехнулся, предвкушая, какой «незабываемый» денек ему предстоит. Когда он вышел из палатки, остальные были уже на ногах и ждали его, хотя и выглядели не менее измученными и потрепанными. Движения у всех были такими же скованными, как и у него. Они обменялись приветствиями, и Роран спросил, указывая на перевязанное предплечье Дельвина, которого полоснул ножом хозяин одной таверны: