Эрагон. Наследие - стр. 91
– Ну, конечно же, потому, что я съела луну! Почему же еще?
Эрагон нахмурился и некоторое время молчал, гладя кошку. Потом спросил:
– А почему Гарцвог дал тебе тот камень?
– Потому что я рассказала ему историю. По-моему, это совершенно очевидно.
– Но что это за камень? Он особенный?
– Просто камень. Кусок скалы. Ты разве не заметил? – Анжела неодобрительно поцокала языком. – Нет, тебе действительно нужно быть более внимательным к тому, что происходит вокруг. Иначе кто-нибудь возьмет и пырнет тебя ножом, пока ты будешь рот разевать. С кем же мне тогда обмениваться всякими замечаниями и загадками? – Она взлохматила свои и без того взъерошенные волосы и сказала: – Ну, давай, задавай следующий вопрос. Мне эта игра даже нравится.
Эрагон удивленно подняв бровь: он был почти уверен, что задавать такой вопрос бессмысленно, но все же спросил:
– А почему ты тогда сказала «кис-кис», и Гримрр так разозлился?
Травница даже покачнулась от смеха, и некоторые коты-оборотни приоткрыли пасти в некоем подобии зубастой улыбки. А вот Охотница-За-Тенями была, похоже, весьма недовольна и тут же вонзила когти Эрагону в ляжки, да так, что он вскрикнул.
– Ну, хорошо, – отсмеявшись, сказала Анжела, – если тебе уж так интересно, так эта история ничуть не хуже других. Посмотрим… Несколько лет назад, когда я странствовала по краю леса Дю Вельденварден, немного западнее тех мест, где до любой деревни, селения или города много-много миль пути, я случайно наткнулась на Гримрра. В те времена он был всего лишь вожаком небольшого племени котов-оборотней и обе его лапы были целы. А наткнулась я на него в тот момент, когда он забавлялся с неоперившимся еще птенцом малиновки, который, видимо, выпал из гнезда. Я бы ничего не сказала, если б он просто убил птичку и съел ее – собственно, именно это и следует делать котам, – но он мучил бедняжку: дергал за крылья, кусал за хвост, позволял птенчику немного отпрыгнуть в сторону, а потом прихлопывал лапой. – Анжела от отвращения даже нос наморщила. – Вот я и сказала ему, что это надо прекратить, но он только зарычал и не пожелал обратить внимание на мои слова. – Анжела строго посмотрела на Эрагона. – А я не люблю, когда меня игнорируют. В общем, я отняла у него птичку, щелкнула пальцами, и в течение всей следующей недели, стоило ему открыть рот, и он начинал чирикать, как певчая птичка.
– Чирикать?
Анжела кивнула, прямо-таки сияя от удовольствия.
– Я никогда в жизни так не смеялась! Ни один из его собратьев всю неделю даже близко к нему не подходил!
– Ничего удивительного, что он тебя ненавидит.