Эра падающих звёзд - стр. 18
Село Ярково с начала боевых действий было эвакуировано. В первый день войны сразу несколько ядерных взрывов произошли недалеко от него. Удар пришёлся по районам вблизи водохранилища, а радиоактивные облака ветер нёс на Новосибирск. Хотя центральные области следов легли мимо, довольно значительные осадки всё же накрыли и село. Людей переселили. Весной, после того как сошёл снег (и талые воды увлекли за собой значительную часть ещё не расщепившихся радионуклидов), была произведена дезактивация и жители стали возвращаться. Однако низинные места до сих пор оставались зоной радиоактивного заражения.
Рахматуллина занимал вопрос: в самом деле в районе полигона размещены «тополя», или слухи о них распространяются намеренно? Если диверсанты обнаружили комплексы, то успели ли удостовериться, что они – настоящие? Просто увидеть издали тягачи с «трубой» под маскировочной сеткой и часовых вокруг – не значит зафиксировать наличие МБР. Это может быть имитация, а настоящие ракеты – километрах в десяти от квадрата наблюдения. Поэтому разведчики должны удостовериться. Это несколько суток радиоперехвата и наблюдений, в течение которых можно заметить несуразности, если противник подставляет вместо «тополя» «липу». Впрочем, иногда хватает нескольких часов, а то и первого осмотра, если имитацией занимаются халатно раздолбаи в военной форме.
Почерпнуть информацию можно и у местного населения. Всегда найдутся те, кто доверительно растрезвонит о секретах Родины, чтобы поднять свою значимость в обществе. Мол, «сам видел собственными глазами, но ты больше никому, я только тебе». Есть, правда, вероятность преувеличения, когда надувную дурилку могут выдать за настоящую ракету, но разведчики в тылу обязаны слушать и верить почти всему. И вообще перед ними могла быть поставлена задача попроще, например, установка приборов дистанционного наблюдения и записи радиосигналов.
А ещё убийство участкового. Связана ли его смерть с этими двумя неизвестными? Что там обнаружилось, если к ним отнеслись с такой серьёзностью? Погоня была сегодня, а участкового убили вчера.
В комнате, где располагалось отделение Рахматуллина, его ожидали Паркова и Кинулов – двое из трёх его подчинённых. Кадушкин оформлял задержанного в КПЗ и скоро должен был прийти.
Надя Паркова – невысокая плотная женщина двадцати девяти лет, из Новосибирска. Не одарённая красотой, с грубыми чертами лица, она была лыжницей-биатлонисткой и занимала пару раз призовые места на общенациональных соревнованиях. В последние несколько лет участвовала только в областных, работала тренером. Её муж погиб зимой на Дальнем Востоке. Он был призван по всеобщей мобилизации и определён в часть ПВО. Дивизион накрыло американским «томагавком» с нейтронным зарядом. Через полторы недели умер в госпитале от лучевой болезни и незаживающих переломов. Надя, имевшая бронь, как мать двух несовершеннолетних детей, оставила их свекрови и матери, теперь живших вместе в Боярке, в шестидесяти километрах к северу от Новосибирска, и подала заявление в военкомат. Так она и попала в отделение к Рахматуллину в качестве стрелка-снайпера.