Эписодии одного Армагеддона - стр. 7

– Уже иду.

Я выбросил окурок за окно, спрыгнул с подоконника и зашкворчал от пронзившей все тело острой боли.

– Э-э-х! Молодежь, молодежь, все-то у вас через афедрон проистекает… – Дед Порота сгреб меня в охапку, усадил на табурет: – Давай сюда ногу. По девкам, небось, шлялся?

Пока он сильными пальцами мял мне щиколотку, я мужественно мычал.

– Легче, легче, не зажимайся! Не зажимайся, кому говорят! В-о-т! Молодцом. Жениться тебе надо, парень, вот что я скажу. Сколько ж можно кобелировать. Так никогда до мужика не дозреешь, всю жизнь в пацанах пробегаешь. Ого! Гляди, что полетело! – удивился он, а когда я поддался на уловку и глянул в окно, резко дернул.

В щиколотке хрустнуло. Я взвыл, потому что…

…звенит смех Вероники, загорелая, гибкая, она убегает от волн, сбивает ладонями их белопенные верхушки, а рассыпавшиеся по плечам волосы пахнут морем и солнцем, и вся она пахнет морем и солнцем. Соленые брызги на податливых губах, пустынная подкова пляжа, удивленно-счастливый шепот, прикосновение прохладных пальцев, благодарный стон, и в высоких стаканах на столике под полосатым тентом не растаяли прозрачные айсберги.

Вероника…

До боли реальные воспоминания о том, чего не было.

Воспоминания о том, что будет или могло быть, а пока…

…линялое небо с ошметками серых облаков, сухой звенящий воздух, и похожая на колючую проволоку бурая трава ломается с хрустом под башмаками, рассыпается в пыль, от которой першит в горле, глаза слезятся и все время хочется чихать.

Замор.

Стало быть – замор.

Будь проклят – замор!

Заскорузлая от пота камуфла липнет к спине, трет шею и подмышками. Соленые капли, зарождаясь где-то под каской, ручейками стекают по щекам и носу, задерживаются на бровях, чтобы вдруг едко укусить в глаз.

Ремень автомата с каждым шагом все сильнее врезается в плечо, тянет, гнет книзу и вбок, пока не соскальзывает в мягкую пыль бесполезным в заморе куском мертвого железа. Если оставить его там, через пару дней он превратится в кучку ржавой трухи и рассыплется под ногой, неотличимый от сожравшей его пыли.

Не забыть бы подобрать на обратном пути.

А вот клинок – двумя руками и покрепче.

И по инструкции – горизонтально перед собой, упираясь в живот локтями и рукоятью с круглым набалдашником.

И по инструкции – чутко прислушиваться к ощущениям в руках.

И по инструкции – корректировать направление на центр замора, отклоняясь на несколько шагов то в одну, то в другую сторону.

Живые компасы на двух подгибающихся от усталости ногах вялым зигзагом бредут от границы замора к центру.

Когда мозги плавятся, надежда только на вколоченную в них инструкцию.