Эона. Последняя заклинательница драконов - стр. 9

– Рилла, моя горничная, и ее сын Чарт, – быстро ответила я. – Они бежали перед осадой дворца.

Я подумала о Чарте. Его скрюченное тело всегда будет привлекать внимание, точнее, заставлять людей отбегать прочь, пока злой рок не перекинулся и на них. Я почувствовала, как встрепенулся мой дух: никогда я не плюну в калеку и не осеню его знаком против зла.

– Рилла будет стремиться куда-нибудь в глушь, – добавила я.

Тозай кивнул:

– В первую очередь проверим срединные провинции.

– И Диллон, ученик Идо, но ты уже искал его. Будь осторожен с Диллоном, его рассудок помутнен, к тому же Сетон охотится за ним еще и ради черного фолианта.

Я помнила безумие в глазах Диллона, когда он вырвал у меня фолиант. Он знал, что книга жизненно важна для Идо, и думал, будто сможет с ее помощью выторговать у мастера собственную жизнь. А вместо этого призвал на свою голову Сетона и всю его армию. Бедный Диллон. Носит при себе книжку, слабо представляя, что в ней содержится. Нет, он в курсе, что там сказано о тайне Нити жемчуга. Но страницы таят еще один секрет, ужаснувший даже лорда Идо, – способ, которым королевская кровь может подчинить себе волю и способности любого заклинателя драконов.

– Это все, кому грозит опасность, моя леди? – уточнил Тозай.

– Возможно… – Я умолкла, не решаясь озвучить следующие имена. – Я их почти не помню. Вряд ли Сетон станет…

Тозай покачал головой:

– Сетон испробует все. Так что ответь: если он найдет и пленит этих людей, то сможет ли принудить тебя к чему-нибудь, угрожая их жизням?

Страх ледяным кулаком стиснул желудок. Я кивнула, пытаясь извлечь из памяти нечто большее, чем несколько старых семейных портретов.

– Мою мать звали Лилия, а брата – Пери, но думаю, это было прозвище. Отца я называла просто «Папа». – Я посмотрела на Тозая. – Знаю, это немного, но мы жили на побережье… я помню рыболовные снасти и пляж. И учитель нашел меня на энальской соляной ферме.

Тозай хмыкнул:

– Это на западе. Я передам.

Рядом с нами травник вынул ладонь Рико из чаши и положил на тюфяк. Затем наклонился, погладил его по щеке и сжал пальцы под челюстью.

– Резкое повышение температуры, – произнес травник в тишине. – Предсмертный жар. Совсем скоро Рико отправится к праотцам. Настало время пожелать ему счастливого пути.

Он с поклоном отступил.

Горло болезненно сжалось. По другую сторону тюфяка лицо Солли застыло в скорбной маске. Травник поднял кулак к груди, отдавая честь воину. Тозай вздохнул и завел тихую песнь по умирающему.

– Сделай что-нибудь, – попросила Дела, моля и упрекая одновременно.