Энигма. Книга 2 - стр. 30
Раньше подобного со мной не случалось. Последние годы я была сильной и самодостаточной личностью, но Макколэй разрушил храм моей души, что возводила так долго. Я настолько привыкла быть с ним, подле него, для него… и теперь, когда моя жизнь вновь круто изменилась, и ещё не успела отойти от потрясений, и что-либо осознать, я опустилась до того, что искала тактильного тепла у другого мужчины, который, к тому же, и сам стремился мне его дать. Точнее, пыталась заменить. Убедить сердце, наконец, занять сторону разума.
Цветы, обещания, постоянная забота… все это продолжалось со стороны Грейсона, и я чувствовала его раскаянье за случай на том грязном шоу и хотела ему верить… в то, что я действительно поменяла его взгляды, и теперь он правда хочет изменить мир, как мне кажется, к лучшему. Но у красивых слов Джеймса была и другая сторона медали: говорил он одно, а делал другое, продолжая официальные отношения с Бьянкой, и бездействуя на уровне политической власти, объясняя все это тем, что время еще не пришло и сейчас слишком много риска вводить в массы свои идеи об отмене кастовой системы.
Подобный закон решил бы многие мои проблемы. Страшно думать о том, что на «бумаге» я, так сказать, до сих пор безоговорочно принадлежу Карлайлам. И в любой момент Мак может явиться по мою душу… и я знала это, чувствовала каждой клеточкой тела.
Он явится и очень скоро.
Наша встреча вновь будет подобна взрыву двух противоположно заряженных реактивов… и это – лишь вопрос времени и моей силы воли. Ведь только от меня на самом деле будет зависеть то, какую роль я хочу занять в новой партии нашей игры – и на этот раз, я намерена быть не кроликом, а удавом. Точнее гадюкой, которая отравит ему жизнь, если этот змей посмеет вонзить ядовитые клыки в мою…
– Доброе утро, конфетка, – хрипловатый голос Джеймса, и ощущение от его губ, уткнувшихся в макушку, окончательно избавляет меня от остатков сонливости. – У меня все мышцы затекли. Хотел уложить тебя на кровать, но не стал будить. Ты так сладко спала, – Грейсон поддевает мой подбородок пальцем, заставляя поднять голову и взглянуть на него. С утра он выглядит мягче, я заметила, что его глаза-хамелеоны, становятся серыми, когда он находится в приподнятом расположении духа. К вечеру на его плечи взваливают груз ответственности и дел государственной важности, поэтому черты его лица становятся более жесткими и суровыми, но до «короля Севера», Карлайла, ему все равно далеко. И это хорошо, правда. Джек мне так или иначе ближе, как минимум, потому что он видит во мне человека, девушку, которую стоит добиваться, заглаживать перед ней свою вину… куда приятнее влюбиться в человека, у которого есть сердце, не так ли? Черт, и кого я пытаюсь убедить?