Энигма. Их свёл Париж - стр. 34
— Пожалуйста, — ответил Сорель. — Мне было приятно.
— Мне тоже.
— Когда мы снова увидимся? Может, в пятницу?
— Я не смогу. В субботу у меня будет праздник, и мне нужно готовиться.
— Праздник?
— Да. Мы с подругой решили отметить мой переезд…
Зачем она говорила ему об этом? Ведь могла бы придумать любой другой вариант отказа или просто ответить, что занята, без всяких уточнений.
— Вы будете праздновать вдвоём? Никого не позовёте?
Вера ждала этого вопроса. Да, именно его она ждала. Она хотела, чтобы Лазар спросил: «Могу ли я присоединиться?» или ещё что-то в таком роде. Тогда Вера бы объяснила, что это закрытое мероприятие и, к сожалению, её подруга против присутствия незнакомых людей… Но ответила она совершенно иначе:
— Мы зовём всех, кто захочет. Ты тоже можешь присоединиться.
— Во сколько?
— В шесть.
Лазар на секунду призадумался.
— Я пока не могу дать ответ, — заключил он после размышлений. — Но, если для тебя некритично знать точное количество гостей…
— Нет-нет, всё в порядке, — принялась оправдываться Вера. — Можешь ответить позже. Мы живём в пятьдесят четвёртой квартире, на пятом этаже. Окна выходят на противоположную сторону дома. Там довольно уютно…
Она вдруг осеклась. Сорель внимательно глядел ей лицо, отчего её щёки заполыхали. Лазар прикоснулся ладонью к румянцу, и Вера ещё больше растерялась.
— Я позвоню, — проговорил Лазар.
Наклонившись, он запечатлел на Вериной щеке почти дружеский поцелуй, после чего немедленно ушёл. А Вера осталась стоять у подъезда. Ей хотелось зарыдать от такой несправедливости.
Ну, почему? Почему он так поступил?! Она ведь даже пригласила его в гости!
«Да пусть он катится ко всем чертям!» — заорала она сама себе, но вслух не произнесла ни звука.
У неё совершенно не осталось сил на то, чтобы смотреть ему вслед. Всё, что она ещё могла сделать, пойти домой и выплакаться там в подушку. К счастью, Патриции в квартире не отказалось. Куда она пошла и когда вернётся, Вера не имела ни малейшего понятия и в принципе не думала об этом. С порога она побросала в разные стороны надоевшие каблуки, теперь в полной мере ощущая нечеловеческую усталость в ногах, пошла в комнату, закрылась на ключ и упала лицом на постель.
Что с ней творилось? Почему её будто распороло изнутри? Откуда взялось это чудовищное жжение, начинавшееся от солнечного сплетения и заканчивающееся между бёдер? Вера не пыталась объяснить себе своё состояние, но и не могла ему противиться. Она плакала без остановки, выла в подушку, била её кулаками. А потом всё резко стихло. Вера всхлипнула в последний раз и замерла, уткнувшись носом в белую мякоть, пропитанную насквозь её слезами.