Энергетические Коды - стр. 13

, и всего, что несет с собой этот факт. Только после собственного опыта, во время которого я познала себя как энергетическую сущность, я на глубочайшем уровне усвоила, кто и что я – и мы все – на самом деле.

Мы – энергия. Материя, из которой мы состоим, наш разум и мысли – энергия, наши плоть и кости – энергия; мы – целостные, многомерные существа, состоящие из чистой энергии. От того, насколько мы познали эту истину, зависит, будем мы жить в боли или в блаженстве.

После пробуждения я осознала, что обрела новое понимание того, кто и что мы на самом деле, и оказалось, что некоторые аспекты этого понимания мой отец в своих трудах упустил. Нужно было научиться управлять собой на уровне чистого сознания, исследовать жизнь изнутри на невидимом, «духовном», энергетическом уровне, что было для меня ново. Тогда я начала искать ответы в древних восточных традициях, у мастеров осознанности, которые практиковали на Востоке; в конце концов, я бросила семейное дело и ушла преподавать узнанную и прожитую мной глубочайшую правду самостоятельно. Я думала, отец меня понял, по крайней мере, он так сказал – он ведь поступил так же, начав карьеру целителя и отойдя от дела его семьи. Папа огорчился, что я отдалилась от семьи, и не во всем был со мной согласен, но в целом мы представляли собой две стороны одной медали – лечили людей по всему миру, помогая им стать хозяевами своей судьбы.

Когда папа скончался, мне был пятьдесят один год. В момент его перехода я была рядом и держала его за руку. Я не хотела, чтобы отец уходил, – он был моим кумиром, моим героем, моим наставником; некоторые изобретенные им основные практики я использую до сих пор. Мы больше не работали вместе, но у нас было столько общего – я не могла представить жизнь без него.

Его последними словами, обращенными ко мне, были: «Я люблю тебя всем сердцем». – «Я тоже люблю тебя, папа», – прошептала я.

Две недели спустя я проводила трехдневный ретрит для женщин в Колорадо. За двадцать минут перед началом моего выступления, открывающего первую сессию, пришло электронное письмо от моего брата Теда. Там было только три слова: «Вот папино завещание». Мама умерла несколькими годами раньше, и от завещания отца зависела судьба наследства, оставленного ими обоими.

Я стала читать и ахнула – все имущество доставалось моим двум братьям, а мне лишь проценты от продажи родительского дома.

«Неужели он перестал меня любить? – подумала я. – Что я сделала, чтобы заслужить подобное отвержение?» Отыскав ближайший стул на ощупь, так как мои глаза были залиты слезами, я несколько минут просто сидела и качала головой. «Как это возможно?» Я была полностью сломлена. Разве я смогу через несколько коротких минут подняться на сцену и начать программу?