Энеида. Эпическая поэма Вергилия в пересказе Вадима Левенталя - стр. 13
Венере было больно слушать жалобы сына, и она остановила его:
– Кто бы ты ни был, раз ты жив и прибыл к берегам тирийцев, значит, на то была всевышняя воля. Меня когда-то учили искусству гадания, так что я предскажу тебе: твои спутники вернутся, попутный ветер принесёт их в надёжную гавань. Гляди: там в небе летит вереница из двенадцати лебедей. Их разогнал орёл, птица самого Юпитера. Но потом они, спустившись к земле, собрались снова, и вот с ликующими криками они вновь плывут по небу. Говорю тебе: это знак того, что корабли твоих спутников уже или стоят на причалах, или входят в устья спокойных рек. А ты ни о чём не беспокойся и следуй прямо этой дорогой, никуда не сворачивая.
Сказав так, Венера развернулась и ушла, и вдруг Эней увидел, что от её тела исходит алое сияние, от волос её исходит запах амброзии, одежды упали с неё, и поступь её больше не была похожа на человеческую, ибо богиня приняла свой обычный облик. Эней тут же узнал мать и, удивлённый, с укором сказал ей вслед:
– Зачем же ты, жестокая, обманула сына поддельным обличьем? Почему не взяла моих рук в свои, не дала услышать своего подлинного голоса?
И он отправился вслед за ней, к стенам Карфагена. Венера скрыла Энея с Ахатом под невидимым покровом – чтобы никто не задержал их и не докучал расспросами, – а сама отправилась на Кипр, в свой храм в Пафосе, полный венков из живых цветов, где на ста алтарях ей приносят жертвы и курятся драгоценные сабейские благовония.
Тропа привела Энея с Ахатом на вершину холма, с которого открывался вид на Карфаген. В изумлении они смотрели на новый, построенный финикийцами город. Они ожидали увидеть деревушку с лачугами, но город был полон громадных каменных домов, и строительство не останавливалось. Толпы народа текли по мощёным дорогам к городским воротам и от них. Одни возводили городские стены, другие выбирали места для домов, углубляли дно в порту, ставили фундамент театра и из мраморных глыб вытачивали для него мощные колонны. Слаженной работой и трудолюбием финикийцы были подобны пчёлам ранней летней порой на цветущих полях, когда одни выводят потомство в его первый полёт, другие собирают пыльцу и несут её к ульям, третьи принимают у сестёр груз и наполняют соты, а четвёртые отгоняют от сладкого нектара бездельников-трутней. Всюду тогда кипит работа, и над полями разносится аромат мёда.
– Счастлив народ, нашедший свой новый дом! – вздохнул Эней, глядя на россыпь городских крыш.
Спутники вошли в ворота Карфагена и оказались посреди бурлящей толпы, но чары Венеры скрывали их от посторонних глаз.