Энцо Феррари. Биография - стр. 24

Феррари гнал так быстро, как только позволяли ему отвага и собственный небогатый опыт. Он с усилием переключал передачи, пока его маленький «CMN» трясся и вибрировал на грунтовых и гравийных дорогах. В начале гонки попадание в очередную колею от телеги, которыми было испещрено дорожное покрытие, привело к тому, что топливный бак отвалился от креплений, и Феррари на пару с Конти пришлось потратить 40 минут на то, чтобы подручными средствами закрепить его на прежнем месте. Позже, когда он мчал вдоль побережья к востоку от Палермо, на его пути – где-то на окраине деревни Кампофеличе – встретился карабинер, приказавший ему остановиться. Пришедший в ярость Феррари потребовал от полицейского, чтобы его пропустили дальше. «Невозможно, – сказал тот. – Премьер-министр Италии Витторио Эмануэле Орландо держит речь. Дорога будет заблокирована до тех пор, пока он не закончит». (Кажется, что только итальянцам могло прийти в голову назначить автогонку и выступление политика на один и тот же день в одном и том же месте.) Феррари и Конти не оставалось ничего другого, кроме как сидеть в машине и чертыхаться до тех пор, пока премьер-министр не попрощается с публикой. Только после этого им разрешили продолжить движение дальше, но какое-то время им все равно пришлось плестись за огромным черным седаном «De Dion Bouton» премьер-министра, пока тот не свернул с главной дороги.

Путь расчистился, и Феррари рванул к финишу, укладывая свою вихляющую машину в усыпанные гравием изгибы трассы и с громким шумом, на полной скорости пролетая через крошечные, сожженные солнцем деревеньки, раскиданные вдоль дороги. С рессорами не гибче тех, что ставят на повозки с волами, и выхлопной трубой, выпускавшей дым прямо в лица пилотов, «CMN» являл собой сырой и недоработанный аппарат, который, словно необъезженная лошадь, казалось, так и норовил сбросить с себя своих ездоков прямиком во враждебную обстановку сельской местности Сицилии. Но Феррари все продолжал лететь вперед, стремительно огибая крутые холмы на пути к финишной линии на окраине Палермо.

К тому времени победитель уже был известен – им стал Буальо, который сбил зрителя, вышедшего на дорогу у финишной линии, и тем самым убил его. Уже почти стемнело, когда Феррари, наконец, дополз до финиша. Вокруг никого не было, если не считать местного полицейского, который секундомером фиксировал официальные результаты по времени заезда. Феррари выбрался из машины и побежал искать Флорио, чтобы пожаловаться на задержку в связи с речью премьер-министра и, как следствие, на несправедливое отношение к себе. Началась перебранка. «На что ты ропщешь? – спросил Флорио. – Ты опоздал, ничем не рисковал, да мы тебе подарок сделали, что вообще включили тебя в итоговую классификацию!» Таким образом, по итогам своего второго заезда в качестве гонщика Феррари «получил» девятое место в общем зачете и третье в своем классе автомобилей, что, как говорил он сам, «предполагалось считать успехом, пусть и незначительным».