Эммануэль. Верность как порок - стр. 4
И он первым заметил, что платье Эммануэль, минуту назад доходившее до самой шеи, внезапно обрело глубокий вырез, оголило всю спину и спустилось даже ниже талии.
У этого выреза не было скоса, каймы или любой другой обработки. Разрез был таким грубым и резким, что казалось, будто его сделали бритвой. В конце он не закруглялся, а заканчивался прямой линией, которая горизонтально ограничивала начало ягодиц, словно оконная рама, о которую опирается обнаженная женщина.
Если бы Эммануэль приехала одетой так же, как все остальные посетительницы выставки, она бы никого не удивила: у множества окружавших ее женщин вырезы на платьях были на удивление искусными. Но этот мужчина, внимательно смотревший на Эммануэль, когда та удалялась, чтобы посмотреть картины в другом зале, был готов поклясться, что в тот момент она, несмотря на обнаженную спину, выглядела сзади так же невинно, как и спереди.
Он даже вспомнил, что, когда та повернулась, он оценил красоту и ослепительный молочно-белый цвет платья – ему даже стало досадно, что оно не прозрачно. Когда Эммануэль проходила мимо низкой лампы, контуры ее ног даже не обозначились. И уж тем более не было видно ее спины, которую теперь он мог спокойно наблюдать.
Он также отметил, что при ходьбе Эммануэль держала руку на разрезе своей юбки, чтобы тот не слишком откровенно демонстрировал ее ноги. Он подумал, что на самом деле эта женщина намного целомудреннее, чем ее отчасти эпатажное поведение.
Но тогда, спросил он себя, для чего это раздевание, которое обнажало плечи и спину и подчеркивалось высокой прической в старинном древнееврейском или месопотамском стиле?
И тут он позволил воображению разыграться. Ему представилось, как он своими ловкими руками вынимает булавки и развязывает ленточки, скреплявшие юбку. Что, если бы он, будучи не в состоянии больше ждать, взял инициативу в свои руки и залез бы туда, где скрываются великолепные черные волосы лобка? Какое нижнее белье ощутили бы его руки? О, он явно желал предаться любви с этой женщиной!
Эммануэль повернулась к нему и произнесла:
– Здесь женщины идут по двое.
Он не сразу понял, что она хотела этим сказать. Тогда она повернулась на каблуках и концом зажигалки с золотыми узорами, которую она держала двумя пальцами, указала ему на картины в следующей части экспозиции.
На ближней он действительно увидел две женские фигуры. Но в тот же момент случилось новое перевоплощение Эммануэль, и он уже не мог оторвать от нее взгляда. Его взволновала тайна этих метаморфоз.
Эммануэль повернулась снова, и ее спина вновь была закрыта платьем. Красивая белая ткань элегантно облегала стройное тело.