Эльзас и Страсбург - стр. 5

Текст Страсбургских клятв, записанных Нитгардом

Если довериться памяти Нитгарда, обет, произнесенный Людовиком Германским перед войском Карла, звучал так: «Pro Deo amur et pro christian poblo et nostro commun salvament, d’ist di en avant, in quant Deus savir et podir me dunat, si salvarai eo cist meon fradre Karlo, et in aiudha et in cadhuna cosa, si cum om per dreit son fradra salvar dift, in o quid il mi altresi fazet, et ab Ludher nul plaid num quam prindrai qui meon vol cist meon fradre Karle in damno sit» («Во имя любви к Богу, во имя христианского народа и нашего общего спасения, с этого дня и впредь, насколько Бог мудрость и власть мне дал, буду спасать я своего брата Карла, не отказывая ему в помощи ни в каком деле. Я буду верен своему брату и нужно, чтобы он со мной поступал так же. С Лотарем же не заключу никакого договора, который по моей воле брату Карлу в ущерб был бы»).

После речи королей последовала клятва войск, причем каждое присягнуло на собственном языке. Так, например, ответили солдаты Карла: «Si Lodhuvigs sagrament que son fradre Karlo jurat conservat, et Karlus meos sendra de suo part non lostanit, si jo returnar non l’int pois, ne jo ne neuls cui eo returnar int pois, in nulla aiudha contra Lodhuuvig nun li iv er» («Если Людовик клятву, которую он дает своему брату Карлу, сдержит, а Карл, мой господин, со своей стороны, ее нарушит, если я ему в этом не смогу помешать, ни я, ни другой, кому я в этом смогу воспрепятствовать, никакой помощи против Людовика ему не окажет»).

Страсбургские клятвы стали одним из самых ранних свидетельств того, что в едином латиноязычном пространстве, унаследованном от Римской империи и сохранявшемся в пору варварских королевств, появились новые нации, в данном случае французская и германская, языки которых начали использоваться официально.

Каждый из братьев дал клятву, торжественно произнеся слова о верности, долге, Боге, братстве, сеньорах и вассалах. Между тем никто из них не употребил таких, казалось бы, приличных случаю слов, как «император», «король», «королевство». Видимо, частное тогда преобладало над общественным, и внуки Карла Великого слишком сильно желали мести, которая, осуществившись, могла бы предоставить им богатство. На стороне братьев были молодость, правда и объединенная армия, но даже такая грозная сила не могла одолеть Лотаря. Около полутора лет беспрерывных сражений закончились миром, а затем и разделом империи, причем ни одна из сторон не имела ясного представления об истинных ее размерах. В соответствии с Верденским договором 843 года Карлу досталось то, что сегодня именуется Францией, а Людовик удовольствовался Германией. Лотарь получил центральную часть империи, то есть почти все то, что имел ранее, – обширные территории от юга Италии до Северного моря с плодородными землями и богатыми городами, среди которых был и Страсбург, включенный в состав Лотарингии, как стали именовать государство Лотаря. По отзывам современников, двоедушный и коварный Лотарь соединял в себе черты мудрого правителя и храброго до безрассудства воина. Талант политика позволял ему править империей, крепко удерживая власть в своем государстве. Подобно отцу, он проявлял фанатичную набожность, отчего умер монахом, приняв постриг в 855 году, перед самой смертью. Один из трех его сыновей, тоже Лотарь, предпочитал молитвам более приятные занятия. Большую часть своей зрелой жизни он метался между двумя женщинами – бесплодной супругой Тейтбергой и возлюбленной Вальдрадой, родившей ему трех дочерей и сына Гуго, будущего герцога Эльзаса.