Эллиниум: Пробуждение - стр. 19
«Когда стану царём, обязательно заведу и у нас такой колокол, – восхищенно подумал Пескарь. – Правда, нам и одного хватит».
На ночь ворота запирались, а стража у них удваивалась.
Некоторые улицы в Кадме были вымощены камнем, который, однако, часто без следа исчезал под кучами навоза, товаров или какого-то хлама и мусора.
Народу на улицах было непривычно много, и непривычно много было людей слишком худых и больных и, наоборот, слишком толстых, непрерывно потеющих, которые тоже казались Пескарю больными, хоть и были богато одеты.
Отряд из Города-в-Долине встретили в Кадме с большой радостью. Женщины-торговки одаривали воинов яблоками и финиками, мужчины кричали слова приветствия и махали руками. Но покровительственно хлопать по спине богатырей с холмов никто не решался.
Колонна прошла через весь город, который показался Пескарю просто огромным, через гигантскую рыночную площадь (она была раз в двадцать больше главной площади Города-в-Долине), на которую выходили молы порта, – к царскому дворцу.
Дворец стоял на небольшой скале и представлял собой отдельную крепость, которая показалась Пескарю просто-таки неприступной. Огражденный стенами, идущими над скальными обрывами, дворец имел свои собственные ворота, к которым вела узкая, изгибом поднимающаяся дорога длиной шагов в тридцать.
– Вот это могущество! – восхищенно сказал Пескарь.
– Крепкая рука воина – вот сильнейшая башня города, – поговоркой ответил Козлик.
«Начинаешь сомневаться в этой мудрости, глядя на здешние башни», – подумал Пескарь, но вслух крамольную мысль не высказал.
– Истинное могущество в богатстве, – вставил своё слово Ящерка. – Сколько у здешних добра – это ж страшно подумать!
На воротах дворца красной краской был нарисован символ Кадма – надутый парус, который в то же время походил на топор с широким полукруглым лезвием. Символ и силы, и богатства.
Колонна воинов втянулась по узкой дороге внутрь дворца, и ворота за ними закрылись. Внутренний дворик дворца не был таким уж просторным, но место на утрамбованной земле нашлось всем. Трое старейшин вместе с послами поднялись по коротенькой лестнице из широких каменных ступеней и исчезли в главной башне дворца – огромном здании в три этажа, где, как полагал Пескарь, должен был жить сам царь Кадма.
Во дворе оказалась дюжина воинов-кадмийцев. Многие из них были знакомы с воинами Города-в-Долине и принялись здороваться со старыми приятелями, расспрашивая о житье-бытье и новостях.
Вскоре гостей позвали в трапезную, которая располагалась в одном из боковых помещений царской башни. Они побросали оружие и вещи прямо во дворе и вошли под низкий свод в помещение, освещенное лишь парой чадящих факелов, да ещё в двух маленьких оконцах-бойницах догорал вечерний свет. Здесь стояли два стола, окаймленных четырьмя узкими скамьями. Было довольно тесно, но воины все же сумели поместиться.