Елизавета Йоркская. Последняя Белая роза - стр. 20
– Он этого заслуживает, – отозвалась мать. – Не знаю, как я перенесла бы эти месяцы без него. Люди были так добры к нам. Мясник, господин Гулд, пять месяцев кормил нас за свой счет.
– Его тоже ждет награда, как и тех, кто помогал вам при родах, любовь моя.
Мать наклонилась и поцеловала его:
– А я, милорд, с вашего разрешения, устрою часовню в Вестминстерском аббатстве и посвящу ее святому Эразму, защитнику рожениц, в благодарность за благополучное рождение нашего сына.
– Обязательно. – Отец заулыбался. – А теперь нам пора отправляться в Сити и замок Байнардс. Моей матери не терпится увидеть нас.
– Кошмар закончился, и теперь она вздохнет спокойно.
Отец помолчал, лицо его вдруг посерьезнело.
– Еще не конец испытаниям. Уорик сбежал, и с ним предстоит разобраться. Я получил известие, что Маргарита с армией направляется сюда из Франции, ее тоже нужно остановить. Только после этого мой трон будет в безопасности.
Елизавета оторвалась от игры в кегли и смутилась, увидев выражение тревоги на лице матери. Неужели снова начнутся сражения? Страшно было подумать о том, что случится с ними, если отец проиграет.
Сделав реверанс королю, Сесилия Невилл, герцогиня Йоркская, тепло обняла его.
– Вы благополучно вернулись ко мне, сын мой, – сказала она, сопровождая свои слова поцелуем, и не смогла удержать слез. Затем она протянула руки, воскликнув с улыбкой: – Мои дорогие дети!
Елизавета и Мария кинулись к ней. Она была более представительной дамой, чем бабушка Риверс, очень величавой и чопорно-вежливой, тем не менее при виде внучек всегда отбрасывала сдержанность.
– А теперь идите и загляните вон в тот ларец, вы там найдете кое-что приятное, – сказала герцогиня.
Обычно у нее были припасены для детей какие-нибудь сюрпризы – монеты, конфеты, безделушки. На этот раз в ларце оказались золотые подвески, для Елизаветы с янтарем, а для Марии с бериллом. Девочки радостно поблагодарили бабушку.
Герцогиня придирчиво осмотрела малыша Нэда, который неуверенно глазел на ее голову под черной вуалью.
– Только посмотрите, какой крепыш! – заметила она. – Прекрасный будет король.
После этого герцогиня отослала Елизавету и Марию играть, и девочки впервые за долгое время вкусили радость свободы – они носились из комнаты в комнату по лабиринтам замка Байнардс, играли в пятнашки, потом смотрели на Темзу с зубчатой стены под присмотром одного лишь дюжего грума.
На следующий день была Страстная пятница, принцессам с трудом удалось высидеть во время торжественной службы в церкви, хотя бабушка и следила за ними ястребиным взором. Сама она была очень набожна и ожидала от внучек того же. Елизавета гадала: что думает бабушка Йорк о Кларенсе, который примкнул к Уорику? Простила ли она его от всего сердца, как отец? Ей, должно быть, горько видеть столь жестокую вражду сыновей.