Елизавета Петровна - стр. 52

Строго говоря, учреждение комиссии, как и ее назначение, носило формальный характер: главная вина обвиняемых изложена задолго до создания Следственной комиссии – в манифесте 28 ноября 1741 года, и ее задача состояла в определении меры наказания каждому из обвиняемых.

Самые тяжкие обвинения были предъявлены А. И. Остерману. Главная его вина состояла в том, что он после смерти Петра II и Анны Иоанновны духовную матери Елизаветы Петровны «не токмо ничем не представлял, но умышленно оную утаил, разными вымыслами в недейство приводить и весьма уничтожить старался». Остерман, кроме того, обвинялся в сочинении проекта о правах Анны Леопольдовны на императорскую корону. Все это Остерман совершал, «усердствуя принцессе Анне» и в намерении «отлучить от наследства» Елизавету Петровну.

Личные обиды, нанесенные Елизавете Петровне, дополнялись множеством преступлений, наносивших ущерб государству: принимал единолично важные решения, ни с кем не советуясь, «на важнейшие посты в государстве употреблял чужих наций (и не довольно известных о их состоянии) людей, а не российских природных», ограждал иноземцев от наказания за преступления, многим из них выдавал из казны крупные денежные суммы, производил рекрутские наборы, своим свойственникам помогал продвижению по службе не по их достоинствам, а по родству, искоренял «многие славные и древние фамилии», подвергая их представителей «жестоким и неслыханным мучениям и экзекуциям», не щадя при этом не только знатных, но и «духовных персон».

Перечень преступлений фельдмаршала Миниха был короче, чем у Остермана, но зато в нем имелось такое серьезное, как стремление вручить правление Российской империей «в чужестранные руки». Под этим подразумевалось активное участие Миниха в назначении Бирона регентом, а затем низложение его, причем во время последней операции он объявил караулу, охранявшему дворец, что он якобы действует в интересах Елизаветы, а в действительности провозгласил правительницей Анну Леопольдовну, то есть обманул дворцовую стражу.

Миних обвинялся в том, что он «нам раньше чинил озлобление», устроив слежку за цесаревной. Вспомнили и об ущербе, нанесенном интересам России, когда он возглавлял Военную коллегию и занимал пост главнокомандующего в двух войнах: не привлекал генералитет для советов, но поступал «для собственной своей славы», не заботился «о сбережении людей», не имел никакого о них попечения, изнурял маршами, без всяких на то оснований штрафовал русских офицеров, некоторых представителей знатных фамилий держал под арестом скованными, «свойственников же своих и адрегентов или согласников не по достоинству производил».