Элита элит - стр. 28
– Ахтунг! Цурюк! Гранатверфер! Гранатверфер!
Последнее слово мне что-то напомнило, но что, я пока не понял. Да и по поводу самого языка я уже был не столь уверен. Какие-то ассоциации он у меня вызывал. Но точнее в этой суматохе я ничего вспомнить не мог. Так что решил считать это слово названием некоего средства огневой поддержки.
Я сделал паузу, оценивая обстановку на поле боя. Похоже, продвижение групп флангового обхода замедлилось. Оно и понятно. Наличие средств поддержки означало, что устроившее засаду подразделение достаточно сильно и организованно, так что попытка переть буром может выйти нападающим боком. Ибо наша, судя по количеству задействованных стволов, явно малочисленная группа могла оказаться всего лишь приманкой, предназначенной для того, чтобы завести подразделения, совершающие маневр обхода, в ловушку, например на подготовленное минное поле или в заранее пристрелянный огневой мешок…
– Отходим! – рявкнул я. – Немедленно!
Головатюк тут же прекратил огонь и принялся, лежа на брюхе, отползать назад, волоча за собой разорванный сидор. А вот младший политрук никак не отреагировал на мою команду, продолжая самозабвенно давить на гашетку пулемета. Я с большим удовольствием отвесил ему подзатыльник.
– А? – ошалело дернулся он, уставившись на меня.
– Отходить, я сказал! – прорычал я, делая зверское лицо.
– Но…
– Быстро! – возвысил я голос. – Куда?! – дернул я его за шиворот, когда он попытался подняться на ноги. – Ползком!
Иванюшин двинулся следом за Головатюком, правда, более неуклюже. Я снова развернулся в сторону противника, и в этот момент выстрелило самоходное орудие.
Выстрел оказался не слишком удачным. Мы находились ниже уровня дороги, снаряд прошел гораздо выше, не задев никого из нас, но его психологическое воздействие было очень эффективным. Иванюшин дернулся и, вместо того чтобы продолжать двигаться ползком, ожидая момента, пока между ним и противником, ведущим огонь, не окажется достаточного количества стволов и веток, способных защитить от поражения летящих в нашу сторону пуль, испуганно вскочил на ноги и бросился наутек. Теперь он мог рассчитывать только на удачу. Я зло выругался, но ничего уже поделать было нельзя. Оставалось лишь надеяться, что Головатюк психологически более стоек и не последует его примеру. А если нет… что ж, в таком случае придется снова положиться на удачу.
Я швырнул три оставшиеся лимонки в сторону левой из обходящих нас с флангов групп, постаравшись положить их в геометрические центры наибольших скоплений личного состава, а затем подхватил «дегтярь» и принялся прореживать правую группу. После полутора десятков выстрелов пулемет вхолостую щелкнул: закончился боезапас. Я досадливо сморщился и, подтянув к себе наш веревочный контейнер, быстро извлек из него еще один пулемет, снятый с коляски второго мотоцикла, который мы бросили на дороге. Питание боезапасом у него осуществлялось путем использования ленты емкостью навскидку патронов в пятьдесят, уложенной в металлическую коробку. А таких коробок у меня было аж четыре, так что должно было хватить…