Елисейские Поля - стр. 82
– Таня, что ты говоришь, ведь Лиза ребенок.
– Ах, оставь, пожалуйста. Посмотри, какие у этого ребенка глаза.
Лиза, будто действительно можно было что-то прочесть в ее глазах, быстро опустила ресницы и стала рассматривать узор ковра.
– Он премилый, ваш ястребенок, такой хищный и грустный. Жаль, что молод немного. Сколько ему лет?
– Шестнадцать.
– Да, молод. Вот года через два, – Солнцева рассмеялась и встала, – через два года я непременно постараюсь его отбить у вас. Но к тому времени вы сами его давно бросите. – Она поцеловала Наталию Владимировну. – Мне пора. До свидания, Лизочка. До свидания, Коля.
Наталия Владимировна вздохнула:
– Слава богу, ушла. Ты не слушай, Лизочка, что она говорит. Она сумасшедшая. Как это глупо, только утром я вас какой-нибудь час и вижу, и то всегда мешают.
Внизу затрубил автомобиль. Лиза подбежала к окну:
– Наташа, это Кролик.
– Кролик? Дай мне зеркало, Лизочка. – Наталия Владимировна быстро напудрилась, поправила волосы. – Его только недоставало. С самого утра. Открой ему, Коля. Терпеть не могу, когда он скребется в дверь.
Абрам Викентьевич Рохлин, по прозванию Кролик, уже шел по саду. Он был очень маленького роста. Его короткие ноги в желтых сапожках неуверенно и осторожно ступали по песку аллеи. Круглые, светлые, выпуклые глаза растерянно и лукаво поблескивали из-под пенсне.
– Можно? Не спит? Не сердится? – спросил он робко.
– Здравствуйте, Кроличек. – Лиза протянула ему руку. – Наташа уже проснулась.
Он вошел как-то боком, держа в руке шляпу и сигару.
– С добрым утром, Наталия Владимировна. Как вы спали?
Наталия Владимировна поудобнее села, опираясь на подушки.
– Ах, это вы! – насмешливо и зло проговорила она. – А вчера почему не были? Принесли?
– Принес, принес. – Он осторожно стал доставать бумажник. Сигара упала на пол.
– Не пачкать тут. – Наталия Владимировна нахмурилась. – Сигару выбросьте в окно. Давайте бумажник. Идите, дети, играть.
– Тут не все. – Кролик вытер лоб платком. Его круглое, бритое лицо трусливо сморщилось. – Кажется, сердится. Пронеси, Господи, – прошептал он.
– Идите, дети.
Коля и Лиза вышли. Лиза, громко топая, выбежала на террасу, но, постояв с минуту, повернула обратно и уже на носках вернулась к двери. В замке торчал ключ и ничего не было видно. Лиза приложила ухо к замочной скважине. Наталия Владимировна что-то быстро и сердито говорила. Вдруг что-то хлопнуло. Что это – бумажник полетел в стену или пощечина?
– Ты, ты, ты сама! – пронзительно взвизгнул Кролик высоким бабьим голосом.
Лиза, зажимая рот рукой, чтобы не расхохотаться, выбежала в сад.