Елисейские Поля - стр. 111

Лиза без стука вбежала в спальню:

– Наташа, там под дождем Кролик. Совсем сумасшедший, страшный.

Наталья Владимировна раздраженно пожала плечами:

– Этому еще что нужно? Пойди прогони его, Таня. Скажи, что я больна, что у меня жар.

Лиза осталась одна с матерью. Ей хотелось встать на колени, поцеловать маленькие босые ноги, так беспомощно свесившиеся с кровати, но она не смела. Она только молча погладила холодную руку матери.

– Что, Лизочка? – рассеянно спросила Наталья Владимировна.

Лиза хотела ответить, объяснить, но Солнцева уже входила.

– Тебе непременно надо ехать. Он совсем сумасшедший. Стоит под дождем. Бог знает, что он может наделать.

– Ты говоришь, надо ехать?

– Непременно.

Наталья Владимировна послушно встала, подняла шляпу с пола и, не глядя в зеркало, надела ее. Потом села в кресло, натянула чулки.

– Он такой страшный. Я испугалась, – говорила Солнцева.

Наталья Владимировна молча накинула шубу и заправила волосы под шляпу.

– До свидания, Таня. До свидания, Лизочка.

На пороге она остановилась:

– Ах, как я устала.

Лиза обняла мать и вдруг, сама не понимая, что делает, перекрестила ее.

– Что это? Зачем? – удивилась та и, запахивая шубу, медленно вышла в прихожую. – Довольны? Добились своего? – изменившимся злым голосом сказала она.

Кролик крепко взял ее под руку, будто боялся, что она убежит.

– Такси ждет.

Она протянула ему зонтик:

– Откройте.

Они спустились по мокрым ступенькам в мокрый сад. Кролик судорожно держал в вытянутой руке зонтик, балансируя и скользя по мокрой земле, как канатная танцовщица. Они сели в такси.

– Отодвиньтесь. Вы мокрый.

Наталья Владимировна спрятала лицо в широкий меховой воротник. Кролик молчал. Такси остановилось перед маленьким отелем с мигающей вывеской. Она подняла брови:

– Это еще что? Куда вы меня привезли?

– Идем.

Она пожала плечами:

– Вертеп какой-то.

Она брезгливо ждала, пока Кролик вел переговоры с слугой.

– Комната двадцать пять. Третий этаж. Лифт не действует.

– Этого не хватало. Ну, все равно. Только поскорей!

Она запахнула шубу и стала быстро подниматься. За ней, тяжело дыша, бежал Кролик.

На площадке он остановился, переводя дыхание:

– Тут.

Слуга стал деловито снимать пикейное одеяло с кровати.

– Не надо. – Кролик махнул на него рукой. – Идите.

Ключ щелкнул в замке.

Кролик повернулся к Наталии Владимировне.

– Теперь, – сказал он.

Она стояла перед ним в черной шубе, усталая и несчастная. Из-под шляпы выбивались незавитые пряди. Глаза смотрели зло и равнодушно. Бледные ненамазанные губы презрительно кривились.

– Теперь? – повторила она брезгливо.

«Да ведь она некрасива, как я не замечал? – вдруг подумал он. – Из-за этой некрасивой женщины я так мучился и умру. Она некрасива. – Он хотел ухватиться за эту мысль, как за спасительный круг. – Она некрасива, и, значит, я напрасно мучился. Она – некрасива, и тогда не надо…»