Елисейские Поля - стр. 104

– У-у, противные. Пойдем дальше.

Они были совсем одни. Шаги их звучали гулко и глухо.

– Как странно. Будто мы идем по дну моря, – тихо сказала Лиза. – Как евреи по дну Красного моря, и с обеих сторон вода.

Лиза стояла рядом с Анжель и смотрела на водяную стену. Вода казалась зеленой и холодной и тихо журчала. Большие рыбы тяжело проплывали, медленно шевеля плавниками, их рты широко раскрывались, круглые плоские стеклянные глаза смотрели прямо перед собой невидящим взглядом. Лизе казалось, что стекло сейчас со звоном треснет, из-за него хлынет вода и большие, холодные, скользкие рыбы поплывут по ней, по ее лицу, по ее груди.

Она вздрогнула.

– Смотри, какое лицо у этого, – смеялась Жаклин. – Вот тот, который лежит на дне с красными жабрами. Совсем наш учитель истории. Ему бы только очки.

Лиза смотрела на рыб не отрываясь. От журчащей зеленоватой воды, от бледного света, от вида этих чудовищных морд и блестящей чешуи, влажного, натопленного воздуха шла какая-то томительная, лунная тяжесть.

Смех Жаклин раздавался словно где-то далеко. Колени стали слабыми. Прислониться бы к стеклянной стене, за которой рыбы. Стоять бы так, но чтобы рядом была не Жаклин, а Андрей. Чтобы он стоял здесь рядом и целовал ее в губы, а она смотрела бы на этих огромных рыб и чтобы рыбы видели. Стоять так долго, долго и целоваться, пока не закружится голова, и тогда вместе лечь на земляной влажный пол.

Лиза повернула голову к Одэт:

– Должно быть очень приятно целоваться здесь перед рыбами.

– Целоваться? – переспросила Жоржет. – Разве ты целуешься?

Лиза покачала головой:

– Нет. Но я бы хотела с тем черным, из вчерашней картины.

Жаклин покраснела.

– Мне было бы противно целоваться с мужчиной. Вот с тобой или с Анжель, – она мечтательно улыбнулась. – Я летом жила в Бретани у дяди и спала в одной кровати с моей двоюродной сестрой Симон. Это было очень приятно. В лунные ночи мы всегда целовались.

– Почему в лунные? – удивилась Анжель.

– В лунные ночи мы обе не могли уснуть. И от луны Симон становилась такой бледной и нежной. Мы иногда целовались до самого рассвета.

– А в саду пел соловей? – насмешливо спросила Жоржет.

– Нет, в саду пели лягушки. Они чудно поют летом. – Она замолчала на минуту. – Но с мужчиной я не могла бы. Мне противно.

Лиза покачала головой:

– Я не понимаю. Мы тоже часто спали с Одэт в одной кровати, но никогда ничего.

Жаклин еще больше покраснела:

– Мужчины всегда грубы. И они плохо бреются. У них на щеке колючки.

– Это не заметно, когда целуешься, – быстро сказала Одэт.

– А ты почем знаешь?

Одэт застенчиво опустила веки: