Эликсир жизни - стр. 27
Пока Септимус, гораздо медленнее, чем ему хотелось бы, пробирался по неровной тропе, от воды потянуло холодом и сыростью. Прямо у него на глазах надо рвом заклубился туман, и вскоре поверхность воды стало уже невозможно разглядеть под толстым и плотным дымчатым покрывалом. С туманом пришло спокойное безмолвие, которое нарушал только редкий стон ветра в вершинах деревьев на опушке Леса.
Спустя какое-то время Септимус уже не был уверен, что так уж сильно хочет повидать Марцеллия Пая, но продолжал идти вперед. Выбора не было: Окольная тропа стала такой узкой, что развернуться было бы очень рискованно. Дважды поскользнувшись на шатких камнях и чуть не рухнув в воду, Септимус пожалел, что пошел этим путем. И вообще, зачем было так рисковать? Остановившись, он прислонился спиной к стене, чтобы удержать равновесие, и попытался достать летающие чары. Рука застряла в маленьком кармашке, и, пытаясь выдернуть ее, Септимус качнулся вперед и чуть не упал. В панике он ухватился за камни позади себя и чудом восстановил равновесие.
Теперь Септимус окончательно уверился, что напрасно выбрал Окольную тропу. Но выхода не было, и он двинулся дальше, стараясь сосредоточиться на дороге и гоня прочь мысли, не дававшие ему покоя. А мысли были такие:
Теплая, удобная постелька, которая ждет на вершине Башни Волшебников.
Стенания ветра в кронах деревьев.
И почему ветер так жалобно стонет?
Кровать…
А росомахи приходят ночью к стенам Замка?
Интересно, они умеют плавать?
Наверняка, почему бы и нет!
Ах, кроватка…
Какой-то странный туман…
И что там под туманом?
А может, росомахам особенно нравится плавать в тумане?
Кроваточка…
Стоп. А разве в трудах Марцеллия Пая не написано, что он раскрыл секрет вечной жизни?
А вдруг Марцеллий не просто старый призрак, каких много?
А вдруг он живет на свете уже пятьсот лет?
А что, если он за это время превратился в обтянутый кожей скелет?
Ну почему я раньше об этом не подумал?!
Тут огромная грозовая туча закрыла луну, и Септимус очутился в непроглядной тьме. Он замер на месте, боясь пошевелиться. Сердце бешено колотилось в груди, и мальчик отчаянно прижимался к стене. Когда глаза привыкли к темноте, он понял, что все еще видит верхушки деревьев, только почему-то не видит своих ног, как бы сильно ни присматривался. А потом вдруг понял почему. Туман поднялся выше и теперь накрывал его башмаки. Септимус даже чувствовал сырость совсем рядом. Утешало лишь то, что кольцо дракона на указательном пальце, как всегда, пришло ему на помощь и засветилось в темноте. Но Септимус вдруг испугался и спрятал кольцо в карман. Ему почему-то показалось, что светящееся кольцо – это все равно что огромная вывеска «Я здесь, хватайте меня!».