Эликсир красоты, или Это всё Она - стр. 29

Он галантно кивнул, без напыщенности, просто приветствуя женщин и спокойно предложил:

- Дамы, вечер добрый! Присаживайтесь, - баритон лестера был глубок и приятен, мне очень понравился его чуть с хрипотцой тембр. А ещё, пока мы не сели, парень стоял. Какой, однако, воспитанный мужчина. Хотя, что я знаю о местном этикете? Ровным счётом ничего, а судить только по Гарре и Красию не могу. Они уж точно не эталон.

Правда, сам к нам не подошёл и помощь не предложил. Может, побоялся испачкаться? Хи-хи, отчего же нет, вполне возможно, что так оно и есть.

Я присела на самый краешек твёрдого деревянного стула, даже на вид неудобного. Разгладила складки на своём отвратном старом платье, стараясь припрятать уродливые угги под подол. Мне отчего-то вдруг захотелось, чтобы он увидел, какая я на самом деле, и вот эта его холодность в серых, грозовых глазах хотя бы на миг сменилась восхищением.

Большинство женщин рядом с таким мужчиной захотели бы ровно то же, что и я.

- Лестер Холстен, вот она, племяшка моя, Мия, - невежливо ткнула в меня "тётушка". - Обокрали в пути, ну хоть только бумаг лишили, а не жизни. Или чести.

Я опустила глаза на свои сцепленные в замок пальцы и старалась не отсвечивать, скукожится в маленький незаметный предмет мебели.

- Мия, - голос градоправителя был обманчиво мягок, - расскажите, как было дело.

Я, продолжая таращиться вниз, залепетала:

- Ну, энто...

"Хлюп", - смачно шмыгнула носом и по-простецки отёрла его тыльной стороной ладони.

- Ехала я, ехала на телеге, думала так и доберусь до тётушки, а оно вона как вышлааа! - последнее слово чуть ли не в голос надрывно проревела, сама же вспомнила о родителях, и натуральные слёзы капнули на руки, при этом старалась, чтобы солёные дорожки слетели с ресниц вниз, не коснувшись щёк, а то весь маскарад насмарку. - Потом бац! И на нас ватага, боольшааяя такай, - я вскинула глаза на градоправителя, распахнув их максимально широко, в этот мгновение перед моим внутренним взором предстала грозная Гарра в первые секунды нашей с ней встречи. - И маленький был разбойник, точнее, их было воот столько! - я выпростала руку и растопырила три пальца, при этом энергично кивая. Ох, какая во мне актриса погибает! - Они таке: жизнь, али кошель?

Я снова вернулась в изначальную позу: очи долу, пальцы сплела в крепкий замок, а хлюпанье носом усилилось, я его сделала ещё более надрывным. В общем, мне саму себя стало до жути жалко.

- Они всё фсяли, - шмыгала я. - Вот, только то, что на мне, то и осталося.

После моего маловразумительного рассказа в кабинете повисла тягучая тишина.