Эльфийская Академия света и темный директор - стр. 15
Вокруг цвели эландрии. Своим нежным ароматом они заполняли комнату, стараясь показать себя во всей красе, и это им удавалось. Какой же Лан романтичный! Ведь знает, как мне сейчас тяжело и с помощью магии прорастил эландрии, чтобы успокоить, ободрить.
Встала и направилась на балкон. Вокруг никого не было.
– Лан! – тихо позвала, стараясь не шуметь сильно.
Не хотелось, чтобы завтра вся Академия с легкой руки Дианы и Таиры обсуждала наши ночные свидания. Но вокруг было тихо. Зато в ветках разросшихся деревьев запел сладкоголосый соловей. Пернатый певец выводил такие длинные трели, что я замирала, боясь дышать, ожидая прекрасного завершения. А он пел и пел, оповещая всю округу о своей влюбленности, о своей избраннице, которая сейчас смотрит на него. И только для нее он старательно выводит эти рулады.
Облокотилась на перила и задумчиво посмотрела на кольцо. Если не считать предложения, каким способом эльф директор предложил снять приворот, он вполне благородно поступил. Меня с урока забрал, а не оставил перед всеми демонстрировать страсть, потом усыпил и кольцо заговорил. То, что оно обручальное, опять же идет в зачет директору. Не пожалел, отдал семейную ценность, которая передается из поколения в поколение . Ограничение по времени на поиски отворота тоже можно понять. Вещь фамильная, когда-нибудь и ему жениться придется, а я с его кольцом пусть и под мороком расхаживаю. С какой стороны не посмотри, везде эльф директор поступил положительно, даром что темный. И его условие – искать самой отворот тоже объяснимо. Поставил на место выскочку, которая решила поправлять самого директора во время урока при всех учащихся. Сама виновата, вот и получила приворот, потому что уперлась и не послушала преподавателя.
Колечко мне нравилось. Не настоящее, которое было обручальным, а сотворенное из морока. Тонкая полоска почти белого металла и скромный рисунок плетущегося растения. Покрутила на пальце, совсем массивность первозданного украшения не ощущается. «Вот что значит маг! В отличие от меня» – хмыкнула. Учить меня и учить. Именно этим эльф директор и занялся, а вовсе не соблазнением, как показалось на первый взгляд.
Но память упорно подсовывала воспоминания наших поцелуев. И мой разумный мозг, точнее та часть, что отвечала за сообразительность, вступала в конфликт с чувственными ощущениями.
«Надо все выбросить из головы! Просто необходимо!» – повторяла себе, – «Ведь я была под приворотом, когда его целовала!». А память услужливо подсовывала последний поцелуй, когда о привороте не было ни слова, а целовал сам темный эльф. «Нимфа любви! Мрак! Вот я влипла!» – простонала и уронила голову на скрещенные руки перед собой, которыми упиралась на перила.