Эльфика. Сказки великого перехода. О Судьбе, Душе и Выборе - стр. 12
– Подайте, сколько можете, не на хлебушек прошу – на опохмелку…
– А морда не треснет? – язвительно спросила Лапкина, и тут же завопила: лицо страждущего немедленно треснуло и развалилось пополам, как спелый арбуз, а то, что открылось внутри во всех анатомических подробностях, выглядело как в фильме ужасов.
Она припустила на первой космической скорости, и вскоре нищий остался далеко позади. Лапкина шла по городу – привычному и знакомому. Солнышко припекало, веял легкий ветерок, и Лапкина в который раз поразилась, как все натурально ощущается. Чересчур даже.
Впереди замаячило какое-то здание.
– Да это же моя родная школа! – ахнула Лапкина. – Да, она, чтоб мне провалиться!
Договорила она эту фразу уже на дне глубокой ямы, куда провалилась незамедлительно. Упала она на кучу мягкой земли, так что до членовредительства не дошло, но все равно хорошего было мало. Надо было как-то выбираться, не сидеть же тут, в яме, до скончания веков!
Лапкина, шипя и охая, стала карабкаться наверх, используя в качестве опоры корни и камни. Маникюру сразу наступил конец, да и новым босоножкам тоже пришлось несладко. Наконец, она перевалила через край и поднялась с четверенек.
– Блин!!! Вот это вилы!!! – с чувством сказала Лапкина, вытряхивая землю из босоножек.
В следующий момент что-то просвистело, и вот уже она обалдело взирала на воткнувшиеся прямо перед ней деревенские вилы с мощными зубьями, на которые был насажен румяный блин. Лапкина сразу почувствовала, что ужасно голодна, но блин был несъедобен: изгваздан в земле и явственно попахивал навозом – вилы явно были рабочими. Так что она проглотила слюнки и призадумалась.
– Так, из этого сна надо как-то выгребаться, – решила она. – Пора выплывать, иначе есть риск просто сойти с ума!
В следующий момент она уже сидела в утлом челноке, плывущем по бурному потоку, а в руках у нее красовалось весло, коим, по всей видимости, и следовало выгребаться, чтобы выплыть из сна. Лапкина рьяно заработала веслом, пытаясь править к берегу.
– Эй, держи, девушка! – крикнули ей с берега, и к челноку полетела бухта веревки.
Лапкина, изловчившись, сумела уцепиться за спасительную веревку и кое-как подтянулась к суше.
– Люди, помогите! – закричала она. – Со мной что-то непонятное происходит! Вытащите меня отсюда!
Она разглядела наконец-то того, кто был на берегу – бравого мужчину в тельняшке и бескозырке (а поверх еще и оранжевый надувной жилет надет) – видимо, спасателя. Мужчина Лапкиной показался надежным и сразу понравился, и она несколько приободрилась. Во всяком случае, она теперь была не одна, а это уже что-то.