Элегия забытых богов - стр. 6
Хватит предаваться ненужным размышлениям, пожалуй, пора на кухню бежать, пособить там, глядишь, и дадут чего-нибудь съестного. Подводы с продовольствием чуть ли не круглые сутки в замок идут, готовятся господа к ночи Лихолета*. Праздник у них большой намечается, Феррес, младшенький самого графа нынче в Долину мёртвых предков пойти должен. Пойти, чтобы найти там духа одного из своих почивших предков и просить его о покровительстве.
Не для каждого умершего в той Долине местечко находилось, обитали там только духи представителей знатного сословия да прославленных воинов или жрецов каких, и только их потомки могли пойти туда да просить духов предков оказать покровительство. Что касается простого люда, то для их посмертия место было попроще. Так и звалось оно – Тёмные пещеры, не было дела духам, обитателям тех Тёмных пещер до потомков своих. Да и не знал никто, где то место находится. Опять же, к чему его искать, рано или поздно всё равно туда попадёшь. Жизнь, она и так коротка, зачем спешить? За духом-покровителем? Так то у благородных благородные духи-покровители, а у таких, как Летта и мёртвые предки ничуть не лучше живых. Ну какая покровительница из её матери? Тьфу! То-то же и оно. Да и зачем беднякам покровители? Жизни поучать? Не-не-не, и даром не надо, и за пряник не надо!
Летта вспомнила про утащенный у Шондика пряник, вытащила его из потайной складки юбки и с удовольствием вгрызлась в твёрдый бок. Одно хорошо быть знатным да богатым – такую вкуснятину можно хоть каждый день есть. А кто совсем богатый, небось, только пряниками и питается. Она бы на их месте так и делала.
***
На кухне стояли обычный гам и суета. Скворчали сковородки, гремели кастрюли, ругался старший повар гон Юнир, задирали нос разряженные лакеи, пришедшие за едой для господ.
Олетта незаметной тенью проскользнула в каморку с овощами и принялась их чистить. Тонкая кожура сноровисто ложилась в корзину для мусора.
– Летка? Где тебя носило, негодница? – Тощая – позор для любой кухни – Ингра нашла девочку в её убежище и привычно замахнулась мокрой тряпкой, используемой как полотенце.
Можно бы и увернуться, но зачем, пусть кухарка пар спустит так, а то ведь не успокоится, приждёт и чем покрепче – поварёшкой или мешалкой огреет, худые, они ж злопамятные.
– Дык, гона Ингра, объедки я до свинарника носила. Подводы, опять же, помогала разгружать, – Олетта громко швыркнула носом и для наглядности провела под ним рукавом.
Девочка давно поняла, что казаться глупой бывает выгодно. Вон, с дурачка Ловса, что обитал в селении близ замковых стен, совсем и спросу никакого нет, ходит себе, где пожелает, да песнятки орёт похабные. Как только помнит столько, даром, что дурак. Опять же, вроде бы и хорошо дурнем-то жить, но у него же ещё и слюна изо рта течёт, а ещё, когда насмешники попросят, то и ветры громко пускает, а за какую безделушку, чарку крепкого пойла или краюху хлебную может и в штаны на радость шутникам наложить. Нет, совсем уж дурной прикидываться не нужно, не сможет она так.