Элегия смерти - стр. 59
– Я знаю, что делаю, – буркнул Ма Лян. – Очухается через десять минут. Засеки время, если не веришь.
Бин вздохнул и достал веревку, чтобы связать Пятого. Вскоре тот и впрямь открыл глаза. Ма Лян тут же сунул картофелину ему в рот.
– Любишь картошку, урод? Давай, ешь!
Пятый не мог сопротивляться; пока он сообразил, что происходит, половина картофелины уже была у него во рту – твердая, холодная, покрытая комьями грязи. Он отплевывался, выкрикивая ругательства.
Ма Лян взглянул на Бина.
– Эй, помоги-ка мне.
Бин поднял ногу и ботинком вдавил картофелину в рот Пятого. Тот инстинктивно отпрянул, подошва угодила ему в нос. На мгновение перед глазами потемнело, по лицу потекли слезы.
– Ешь давай! – Ма Лян нажал на подбородок Пятого. – Еще один удар – и будешь безглазым.
Пятому оставалось только беспомощно смотреть, как снова опустилась нога Бина. Картофелина оказалась полностью во рту. Бин добавил еще несколько ударов кулаком. Рот у Пятого был широко раскрыт, глаза выпучены, однако он не мог издать ни звука.
– Ну как? Нравится картофельный салат в «Городе грез»? – Ма Лян хмыкнул и повернулся к Бину. – Где камера? Сделаем фото на память.
Бин открыл поясную сумку и вытащил фотоаппарат, любезно поясняя Пятому:
– Когда известные люди обедают в «Городе грез», они всегда фотографируются с нашим управляющим. Ты, наверное, сам видел снимки на стене. Сегодня тебе повезло, ты тоже получишь фото.
– Хватит трепаться, – оборвал его Ма Лян. – Быстрее. Приведи его в порядок.
– Конечно, – сказал Бин. – Нельзя же сниматься без рубашки, это вульгарно… К счастью, управляющий все предусмотрел. Видишь, даже принес тебе кое-что из одежды.
Бин снова полез в свою сумку, и Пятый побагровел от гнева, когда увидел женский топ на тонких бретельках и мини-юбку. Бин грубо натянул их на Пятого – разумеется, тот выглядел нелепо.
– Что думаешь, Ма? – спросил Бин.
Ма Лян осмотрел свое творение.
– Чего-то не хватает…
– Сейчас исправим. – Глаза Бина блуждали по комнате, пока он не заметил на прикроватной тумбочке коробку с салфетками. Cкомкал несколько салфеток и набил ими лиф Пятого.
Ма Лян злобно улыбнулся.
– Неплохо… Скажи «сы-ы-ыр»!
Бин поднял камеру и сделал снимок. Пятый лежал с картофелиной во рту, связанный по рукам и ногам, и молча кипел от ярости.
Он потерпел полное фиаско. Враги отняли у него самое ценное – достоинство.
Ма Лян понял, что творилось в голове Пятого. Он похлопал его по плечу и успокоил:
– Слушай, братец Хуа знает, что ты хороший человек, поэтому мы не хотим доставлять тебе неприятности. Мы сохраним эти фотографии для частной коллекции. Они не появятся на стене в «Городе грез». Ну, по крайней мере, пока.