Эльбрус с запада. Настоящий альпинизм - стр. 2

Нас пятеро. Два гида и три восходителя. Два крутых гида, два крутых восходителя и я. Мои коллеги Костя Смирнов и Миша Тарасов отлично подготовленные альпинисты. Стояли на вершине Ленина. Костя дважды побывал на Хан-Тенгри3 (на Хан дважды! Мама дорогая… Хан – это такая гора, такая… про которую говорят шёпотом, с придыханием, 7000 метров сложной альпинистской техники и неимоверной красоты), Миша на Хане тоже бывал, но лишь один раз («всего один»… это юмор и самоирония). И Миша, и Костя летом собирались зарабатывать «Снежного барса» дальше, взгляды их были устремлены на пики Корженевской4 и Коммунизма5. Но обоим, как, впрочем, и всем жителям Земли, ковид планы поломал.

Что интересно, до этой поездки ребята друг друга не знали. Их собрал наш главный гид Григорий. Григорий Кочетков.

– Интересно, – Миша смотрит на нас с Костей оценивающе, – кто из вас с третьим разрядом?

Он это спрашивает уже вторые сутки, но в ответ мы только мотаем головами и отчаянно не признаёмся.

– Пожимают. Мотают, – Миша говорит отрывисто, хватаясь на кочках за ручку у крыши, – а потом…

«Бегут на Гору?» – хотел уточнить я, но не успел, подбросило, чуть язык не прикусил. Нет, Миш, не побегу. Не боись. Может, Костя? Костю я уже немного знал, мы с ним пару раз встречались на тренировках у Гриши в Крылатском. Костя побежать мог.

Лес становился реже, пастбищные загоны встречались чаще, за окном начинался мир гордых свободолюбивых пастухов-сюрюучу. Через час мучений въехали в долину горного ущелья. Дорога перестала ходить по краю пропасти, запестрели палатки («альпинистов, что ли, здесь столько?»), выросли деревянные домики, щитовые, даже каменные. На высоком берегу, на зелёной лужайке, рядом с двумя небольшими палатками, в которых жили две симпатичные женщины: Инна сорока пяти лет и Даша лет двадцати (они верно ждали своих ненормальных мужчин, которые зачем-то ушли в горы), мы разбили лагерь из трёх палаток. «Командирская» – аркой, для Григория и Александра, «шатёр» – для меня и Миши и небольшая одноместная – для Кости.

– Сто пятьдесят за палатку! – услышали мы. Девчонка лет восемнадцати с обветренным лицом и руками в цыпках, примчавшись на коне, уведомила нас, что и здесь товарно-денежные отношения никуда не подевались.

– Старший кто? – через плечо уточнил Гриша. Платить он не спешил, надо разобраться, что тут у них и как.

– Закурить есть? – девчонка заодно решила застрелить на курево.

Миша протянул сигарету. Сигарету Мише жалко, у Миши последняя пачка, брать с собой больше не стал, Миша бросает.

– Ахмет – старший, – сообщила ковбойша, подкуривая, – вечером будет.