Экзорцист – 1 - стр. 4
– Вот как хорошо, даже дождь заканчивается, – раздался голос художника.
– Да, можно будет вам домой ехать, – неприменул я блеснуть своим гостеприимством.
Старик сделал вид, что ничего не понял.
– Темнеть начало, – сказал мужик заплетающимся языком, – видимо, я домой не успею, может, пустите ночью погостить в вашей палатке? Вы не думайте, я человек приличный и ничего не украду.
Я продолжил ходить по лагерю, подготавливая топливо для костра, стараясь не выдать охватившего меня бешенства. Вот сволочь вылакал бутылку и еще напрашивается в гости.
Пошарил по карманам в поисках спичек и вернулся к рюкзаку. Очень уж не хочется бросать мокрые вещи в машину, так хоть будет шанс их немного просушить у огня. Снова подошел к багажнику и уселся в него. Снял сырые ботинки и мокрые носки. Достал сухие носки и сапоги. Переобувшись, почувствовал себя гораздо уютнее, даже злость на старика почти улеглась. Закрыл багажник и прошел к палатке. Это еще что? Одна из сторон палатки лишилась оттяжки и висела неаккуратным полотном. Подошел поближе, чтобы выяснить, куда пропал шнур натягивавший боковину палатки. Колышек был на месте, а вот шнур исчез. Каким-то шестым чувством ощутил движение за спиной. Шею захлестнула петля.
В спину уперлись коленом. Инстинктивно вцепился в удавку захлестнувшую горло. Старик с необыкновенной силой продолжал меня душить, хрипло и надсадно кашляя. Меня пока выручало, что плотный брезент плащ-палатки не дал ему полностью перекрыть доступ кислорода. Дернул головой назад, пытаясь задеть противника. Неудача. Чувствуя, как силы меня покидают, оттолкнулся ногами, заваливаясь назад. Старик, вероятно не ожидавший такой прыти, ослабил хватку, и мы упали на землю. Я пошарил на поясе, в надежде добраться до пистолета. Неожиданно усилившееся давление не позволило мне добраться до оружия. Старик лежал придавленный моим телом и упорно продолжал затягивать удавку на моей шее. Руки путались в складках палатки. Старик, ослабивший свой натиск, попытался встать, но я сумел вырваться и, кашляя и задыхаясь, несколько раз ударил его кулаком по небритой роже. Куда там, словно бью по каменной плите. В глазах старика пляшут безумные огоньки. Он толкает меня, и я падаю рядом с палаткой.
– Ты, – сипит старик, надвигаясь на меня, – Вор, ты украл его, он нужен мне, отдай.
Выхватываю пистолет, снимаю с предохранителя, оттягиваю затвор, не сопровождая его рукой. Направляю в сторону старика. Никаких тебе предупредительных, урод. Выстрел, еще один, еще. Художника лишь немного толкает в грудь. Он лишь злобно скалится, а резиновые пули не причиняют ему никакого видимого вреда. Выпускаю остаток магазина в нависающего надо мной безумного старика, который мертвой хваткой цепляется мне в горло. Бью его рукояткой пистолета по лицу, вижу брызги крови, но его руки продолжают стискивать мою глотку. Хриплю от недостатка воздуха. Кровавая пелена застилает мои глаза. Бью руками, пытаясь освободиться, но старик, усевшись мне на грудь, продолжает меня душить. Чувствую правой рукой какой-то металлический предмет. Обхватываю и выдергиваю его из земли. Бью в ухмыляющееся лицо старика.